— Только и всего, — подтвердил Лашез.

Он лгал, и коп это понимал. Дик это видел, но ему было наплевать.

— Гони свои гребаные бумаги.

— Слушай, Лашез, я же сказал, что пришел налегке.

— Тогда я ухожу. — Дик направился к выходу.

— Погоди минуту, — остановил его Стадик. — Мне нужно засунуть руку в карман.

Дик снова взялся за пистолет, однако кивнул. Энди достал из нагрудного кармана документы и протянул их ему.

Лашез не глядя взял бумаги и попятился к выходу.

— Если это фальшивка, пеняй на себя. — Он шагнул к двери.

— Погоди, — проговорил Стадик. — Я должен знать, как связаться с тобой.

— Мы сами с тобой свяжемся, — ответил Лашез.

— Подумай сам, — продолжил полицейский. — По мне лучше, чтобы тебя здесь не было. Чтобы ты уехал или чтобы тебя пришили. Что угодно, лишь бы не поймали. Если они смекнут, что́ ты замыслил, и придумают способ тебя схватить, я должен знать, как до тебя дозвониться.

— У меня нет телефона, — ответил Лашез. — Мы попытаемся разжиться сотовым.

— Позвони мне, как только он у тебя появится. — Стадик достал из кармана карточку и написал свой номер. — Я всегда ношу с собою этот телефон.

— Я подумаю, — сказал Дик, беря карточку.

— Подумай. Пожалуйста.

Лашез натянул бейсболку на самые глаза, вышел в дверь и свернул за угол. Через две минуты в прачечную через заднюю дверь юркнул Харп.

— Насколько я понял, их было трое, — сообщил он. — Я видел на улице этого типа. Затем подъехал пикап, и из него вылез этот голодранец-южанин. Он новый, его я не знаю. Затем пикап отъехал. Ну, и водитель — это третий.

— Запомнил номера?

— Запомнил.