В шоке я отпустила руку Джессики. У Мии отвисла челюсть. Я безнадежно заикалась, не зная, что сказать, но Джессика уже протиснулась мимо меня в противоположном направлении от кафе, убежав к холму для катания на лыжах.

Я с тревогой посмотрела в ту сторону, куда она двигалась, собираясь броситься за ней, но Миа резко указала на меня.

– Даже не думай сдвинуться с места ни на дюйм! – предупредила она, – или я вызову полицию.

Глаза Такера расширились.

– Миа, тебе незачем звонить в полицию, – успокаивал ее он. – Вероятно, все это какое-то большое недоразумение.

– Я расскажу тебе о недоразумении, – услышала я свой голос. – Я не понимаю, как ты могла позволять людям верить такому большому количеству лжи о тебе, ложь за ложью, в то время как они отчаянно умоляли тебя о помощи. В то время как их жизни были в опасности. Я не понимаю, как ты можешь стоять здесь и угрожать мне тюрьмой, когда любой дурак видит, что с моей сестрой вот-вот случится беда. – Я посмотрела на эту женщину, которая одновременно и ничего не делала, но и сделала слишком много, и усмехнулась. – Почему бы тебе не вернуться к Такеру, Миа? Возвращайся к нему, возвращайся к работе, возвращайся в свой воображаемый мир, где тебя все любят, и ты замужем, и это была прекрасная церемония, хотя на самом деле этого никогда не было. Наслаждайся там жизнью. Ты не заслуживаешь реального мира.

Я повернулась на каблуках. Я бросила взгляд на дорожки в поисках Джессики и увидела, как она взбегает по лестнице. Я не знала, куда она идет и зачем, но я знала, что должна догнать ее, и быстро, пока она еще в безопасности. Но даже сейчас я оглянулась через плечо и бросила на ходу:

– Я знаю, что то, что я сделала по отношению к тебе, неправильно. Но у тебя были сотни тысяч людей, которые обращались к тебе за ответами, и то, что ты давала им вместо этого банальность, рекламу и ложь – все это гораздо хуже.