Она кивнула, на лице отразилась печаль.

— Из-за этого я всю ночь не могла уснуть. Ужасно. Не могу поверить…

— У меня лишь несколько вопросов. Надеюсь, вас не затруднит ответить на них.

— Да, конечно.

— Вы виделись с ними в день, когда они умерли? — спросил Тол.

— Да. У нас была плановая встреча.

— И что вы делали?

— То же, что и с остальными пациентами. Следила, чтобы они соблюдали диету, помогала заполнять страховые формы, убеждалась в действенности препаратов, которые они принимали, помогала с тяжелой работой по дому… Возникли проблемы? Полиции что-то неясно?

Глядя в ее встревоженные глаза, Тол решил не прикрываться вопросником.

— Это необычная смерть. Она не укладывается в статистический профиль большинства самоубийств. По их разговорам у вас не возникло ощущения, что они намерены покончить с собой?

— Разумеется, нет, — быстро ответила она. — Я бы постаралась помешать этому. Естественно.

— Но?.. — Он почувствовал, что Клер выговорилась не до конца.

Клер смотрела на стол. Переложила какие-то бумаги, закрыла папку.

— Просто… понимаете, есть один нюанс. Последние два дня я только и думала о том, что они мне говорили, искала какие-то намеки. И вспомнила, как они сказали, что им очень нравилось работать со мной.

— А что тут странного?

— Сказали об этом в прошедшем времени. Не «нравится», а «нравилось» работать со мной. Тогда я тоже не распознала в этих словах ничего странного. А теперь… Мне следовало вслушаться в то, что они говорили.

Чувство вины. Похоже, у Клер Маккаффри, как у адвокатов двух покончивших с собой супружеских пар, как у их врачей, чувство это могло задержаться надолго.

Может, навсегда…

— Вы знали, что они приобрели книгу о самоубийствах? «Последнее путешествие»?

— Нет… — Клер нахмурилась.