— Все в порядке, — его пальцы выводят чувствительные восьмерки на моих голых бедрах. — Главное, что он в безопасности.

— Что насчет тюрьмы? Следствие же еще идет? Его могут снова посадить?

— Сколько вопросов, — устало улыбается он. — Принцесска, не забивай свою красивую голову моими проблемами. Расскажи лучше как у тебя дела.

Я вижу, что ему неприятна эта тема и поэтому не настаиваю. Несмотря на то, что каждый вечер я отправляла ему кучу сообщения и фотографий, я не замолкаю добрые полчаса рассказывая ему новости из университета и советы кинолога по поводу Рамика. Марат слушает меня с улыбкой и когда я вижу, что он в шаге от того чтобы заснуть, вдруг спрашиваю:

— Расскажи мне о своем детстве.

— Детстве? — он удивленно вскидывает брови. — Что о нем рассказывать?

— Не знаю, — пожимаю плечами. Сама не уверена на какой ответ я рассчитывала, когда задавала этот вопрос. У меня и самой нет ни малейшего желания делиться своими воспоминаниями, но видимо, это все отголоски разговора с отцом Марата. В мыслях я неоднократно возвращалась к его словам. Потому что человек, который считает своего сына “поломанным” вряд ли был хорошим отцом. А значит Марату пришлось рано повзрослеть… и даже сейчас, в то время как его сверстники прожигают жизнь на тусовках и транжирят деньги родителей, Марат решает проблемы отца…

— Ты ведь больше не уедешь? — спрашиваю вкрадчиво.

— Принцесска, — вздыхает он. — У нас есть эта ночь.

Глава 40

Утром я просыпаюсь раньше Марата и какое-то время лежу не шевелясь, чтобы не разбудить его. Шторы мы вчера так и не закрыли, и сейчас первые лучи утреннего солнца красиво подсвечивают его лицо. Едва сдерживаюсь, чтобы не прочертить пальцами дорожку по его скулам, попытаться разгладить две залегшие морщинки на лбу. Такое впечатление, что даже во сне он решает какие-то проблемы и от этого хмурится.

Не открывая глаз он кладет руку на мое бедро и подтягивает меня к себе.

Он такой теплый и нежный, такой утренний. Мне хочется заставить время остановиться и никогда не покидать кровать. Но я знаю, что ему скоро надо уходить, да и мне надо поторопиться если я хочу успеть заехать к Рамику до занятий.

— Я сейчас буду кормить тебя завтраком, — сообщаю ему и тянусь за халатом.

— Звучит как угроза, — сонно бормочет он. — Не утруждай себя, принцесска, я поем по дороге.

— Мне не сложно, — мягко возражаю. — Мне нравится заботиться о тебе. Вчера Людмила Евгеньевна наготовила кучу всего. Будешь сырники? Могу сделать бутерброды.

— У вас есть блендер? — обреченно интересуется Марат.

— Эм… да, наверное, — мне становится неловко от того, что всей готовкой занимается домработница и я понятия не имею где у нас что лежит. — Наверняка есть.

— В рюкзаке, в первом отделении, банка со спортпитом, сможешь приготовить? Надо высыпать три столовые ложки, залить молоком или соком и хорошо взбить в блендере.

— Спортпит? — хмурюсь, но иду к рюкзаку, который, как и его куртка и обувь, так и остался лежать у подоконника со вчерашнего вечера. — Ты на диете?