— Допустим, они состарились и отошли от дел. Какая тебе, в конце концов, разница, живы они или умерли?

— Большая! — отрезал Хедли, бросая на своего воспитанника мрачный взгляд.

— О’кей, я понимаю. — Доусон кивнул. — Но этот капитан-ветеран, который, вероятно, был их сыном…

— Никаких «вероятно», — перебил Хедли. — Я знаю, что был.

— Откуда ты можешь это знать?

— Анализ ДНК не врет.

— Но вдруг эксперты ошиблись?..

— Теоретически такое возможно, но практически… — Хедли покачал головой. — Нет, я уверен, что все так и есть.

— Ладно, пусть это их сын…

— Разве тебе не интересно, где он жил после Голденбранча? Что с ним произошло и как он оказался в Огайо?

— Абсолютно неинтересно.

— Почему-то я тебе не верю.

— А напрасно. Какой смысл рыться в его биографии, если, как ты говоришь, мистер Стронг прикончил этого героического морпеха после того, как застукал его со своей женой?

— А мне кажется, что ты не прочь разобраться в этой истории.

— Вот и нет.

— Тогда сделай это для меня.

— Но ведь он же мертв! — воскликнул Доусон. — Мертв, понимаешь?! На этом ниточка обрывается. Так называемая история закончилась.

— Если ты раскопаешь все подробности его жизни, статья может стать самой сенсационной в твоей карьере.

— Как история Карла и Флоры — в твоей?!

Внезапно оба осознали, что почти кричат. Хедли даже бросил настороженный взгляд в сторону двери, опасаясь, что Ева захочет выяснить из-за чего сыр-бор. Доусон подумал о том же, поскольку добавил потише: