Дед Никита на самом деле никакой не дедушка Алисе: он троюродный брат Глафиры Тимофеевны, живущий по соседству. Но назвать старика чужим язык не поворачивается.

– И то верно. Не подумала я, – виновато качает головой мама. – Может, нам с папой кредит в твоем банке оформить?

Мамуля работает на почте оператором, мой отчим дядя Костя – отец Алешки – водителем грузовика на хлебопекарном заводе. Представляю вытянутые лица менеджеров банка, если родители покажут им свои доходы!

– Мамуль, я сама возьму кредит…

– Нет, Любашка, не потянешь, солнышко, – похоже, мама снова собирается плакать.

– Я откажусь от съемной квартиры, мам. Буду жить с вами и ездить на работу из Снегирева. Надеюсь, комната осталась за мной? – улыбаюсь от внезапно заполнившей грудь легкости.

– Глаша обидится, – взмахивает рукой мама, устало стирая слезинки. Только сейчас замечаю, какие у нее потухшие глаза. Тоже всю ночь не спала, страдалица моя.

– Я девчонкам квартиру пересдам. Коллегам.

– Ладно, пошли, доченька, на кухню. Сейчас папа с Алешенькой придут с прогулки. Вздумалось старому дураку тащиться в такую непогоду за свежими куличами к чаю. «Маковка» выпечку по субботам развозит, поэтому…

– Я знаю, мам.

Мамуля волнуется и говорит известные мне факты. А у меня почему-то в памяти всплывают догадки Боголюбова о несуществующем покровителе. Сейчас от него я бы не отказалась!

В окно стучатся снежинки, в коридоре гудит котел, работающий на полную мощность, а я почему-то снова возвращаюсь мыслями к Мирославу. К нашей ночи в моем доме… Тихонько вхожу в свою комнату и зажмуриваюсь, прогоняя представших перед взором призраков из прошлого.