Вопрос для меня остаётся открытым, а проверять столь радикальным способом свои догадки что-то совсем не хочется.

Маркиз же завис над моим вопросом.

— Не скажу точно, просто не знаю. По идее, должны были, — разделяет моё внутреннее мнение по этому вопросу Шварц, — но, как я понял, проняло их только тогда, когда мы с тобой в школе появились столь экстравагантным способом. На пегасах, да ещё и в таком сопровождении! — смеётся… — ты бы видел, как суетился наш директор, когда мы к нему в кабинет зашли! Сам, ты представляешь, сам мне вина налил и за закуской к секретарю бегал. Магистр в шоке был!

Я представил себе эту картину и улыбнулся, забавно, наверно, вся эта суета со стороны выглядела.

— Ладно, с чаем и вином, — говорю я, — чего они от тебя хотели, и что ты им рассказывал? — задал я больше всего волнующий меня вопрос.

Шварц, приверженный своим принципам и привычкам, тянет время, глазки прикрыл, напиток потягивает.

Ну, да ладно, раньше бы я злился, а теперь его попытки таким образом казаться более значимым, меня только забавляют.

— В первый день, практически ничего. Подтвердил, что стал полноправным маркизом, причём, при прямом вассалитетеЕго величеству. Это стало для нашего директора сюрпризом. Мои слова прозвучали, как гром среди ясного неба. Конечно, расспросы, как мне это удалось, а главное, каким образом Император получил моё прошение столь быстро, обычно, подобные дела проворачиваются хорошо, если за пару лет, а тут — раз, пара недель и я маркиз.

Я только улыбнулся, вспомнив, чего нам стоила такая оперативность.

— Ну, это не удивительно. Но я удивлён, думал, что все вопросы будут вертеться вокруг потерянных артефактов, — уточнил я.

Шварц подавил на лице довольную улыбку.

— Я уверен, что мы никого своим заявлением не обманули.

Я скривился, что-то подобное и я предполагал. И если меня мало волнует, что там будет из-за этого со Шварцем, то вот перспектива плотного разбирательства со мной, меня, если честно, напрягала.

— С чего такие выводы? — уточняю я.

Мах рукой, типа, ой, да ладно, со стороны нашего свежеиспечённого маркиза.

— Артефакты, — как само собой разумеющееся, отвечает Шварц, — они ведь не просто называются Древними, они, реально, таковыми являются, и об их особенностях и способностях известно многое, а тут мы, такие, — потерялись. За все тысячелетия, что они известны, никто их не терял, а тут мы такие красивые и с нами такая беда случается! Ну, кто поверит, хотя разыграли красиво. Мне лица наших преподов понравились.

Качаю головой, соглашаясь.

— Мне тоже, — и, подумав немного, продолжаю, — но и раскрываться не нужно.

Шварц задумчиво смотрит на меня.

— Скрывать очевидное не получится. Да, я снял своим заявлением вопрос компенсации архимагу за артефакты, и сохранил герцогу серьёзные деньги, но ведь и герцог, и мои родители не верят в мои слова. Не верят, но и предъявить пока ничего не могут. А надавить — нечем, у меня и так получился с ними не очень приятный разговор. Семейный разговор.