Новик и Блейд вошли в золотое сияние города. Они оказались у Казанского собора, на том же самом месте, где стояли в земном Санкт-Петербурге. Но все вокруг них было намного ярче, наряднее, чище и красивее. Собор сиял перед ними неомраченной беломраморной белизной, как древнегреческие храмы. На колоннаде собора стояли какие-то люди в белых одеждах. Они пели псалмы. Красивей этого пения Новик еще ничего не слышал.

И в эту минуту земная молитва монахов долетела с Невского. Она была услышана. Небесный хор подхватил мирную ектению, и два хора земной и небесный слились в одной объединяющей молитве. И хоть Новик не знал слов молитвы, его душа вторила за хорами в их пении. Великая радость от сопричастности к земному и небесному литургическому действию охватила Новика. Блейд смотрел на Новика и улыбался. Ему было радостно оттого, что Новик с ним рядом и оба они живут той полнотой жизни, какой никогда не знали на земле.

Над хором поднялись ангелы и подхватили молитвенное песнопение. Кто-то торжественно возгласил: «Премудрость прости!» Люди у белоснежных колонн расступились и склонили головы. Врата храма распахнулись. На пороге освещаемый потоками света стоял человек в белых одеждах. Он поднял руку и кротко осенил всех крестным знамением. Святые отцы с поклоном расступились перед ним. Человек сошел по ступеням храма. Он шел легкой походкой, будто плыл над землей. Молитва зазвучала громче. Над небом и землей плыла «Аллилуйя!»

Ангелы пели: «Хвалите Имя Господне. Хвалите рабы Господа. Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя. Благословен Господь, живый во Иерусалиме. Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя. Исповедайтеся Господеви, яко благ, яко в век милость Его. Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя».

Человек, благословляя, прошел мимо святых старцев и остановился напротив Новика и Блейда. Его глаза с любовью взглянули на молодых людей. «Спасибо вам за то, что вы сделали. Вы помогли миру. И отныне ваше царствие небесное», — тихо произнес человек и благословил Новика и Блейда, перекрестив их плавным движением худой руки с длинными пальцами.

«Спаситель!» — догадался Новик.

«Сын человеческий!» — шепнул ему Блейд.

Новик смотрел в лицо Иисуса, так часто изображаемое на иконах, и нашел немало сходства со «Спасом нерукотворным». Зазвучала новая молитва. Ее пели ангелы. Ангелы взмыли ввысь над колоннадой, и оттуда звенел их хор. Такого пения Новик никогда не слышал. Он поднял руку и перекрестился: «Спаси Господи!» Иисус улыбнулся друзьям и пошел дальше. Сияющая дорожка с каждым шагом расстилалась перед ним и вела его на землю. Ангелы летели впереди и позади Спасителя, а святые, не прекращая молитв, шли следом. И все они по золотой дорожке спускались к земле, к скверу перед Казанским собором.

«Зачем Он идет туда?» — спросил Новик.

«Наверное, за тем что и в прошлый раз — спасти людей», — ответил Блейд.

Первыми увидели Иисуса монахи. Братья пали на колени перед светом, исходящим с небес. Им последовали собравшиеся христиане. Все остальные остались стоять пораженные открывшимся им светом. Иисус спускался в земной мир, чтобы спасти погибающие души людей.

Он ступил на землю, и по асфальту разлилась сияющая золотая дорожка. Этого нельзя было не заметить, все испустили вздох удивления и восторга. Иисус плыл по дорожке, текущей посреди проспекта золотой ртутью, и благословлял людей. Люди хватались за его одежду, припадали ниц к его ногам, и слезы радости и умиления текли по их лицам. Они молили Иисуса о прощении и выздоровлении. И прикоснувшиеся к Иисусу исцелялись, и все без исключения чувствовали себя лучше, радостнее и счастливее. Солдаты опустили оружие и дубинки. Как и очнувшиеся одержимые, они тоже не понимали, что делали и как здесь очутились. Несостоявшийся усмиритель Петербурга генерал Натанов слез с БТРа и протиснулся к плывшему по проспекту Иисусу. Придерживая раненую руку, он пробился к самой золотой дорожке, по которой скользила светлая фигура.

«Господи! Это ты? Господи, прости меня! Господи помоги мне, исцели меня!» — припал к ногам Иисуса генерал. Проплывающий свет коснулся раненого плеча Натанова и обвил ее теплыми кольцами вместо повязки.

«Грехи твои прощаются тебе. Иди и больше не греши», — услышал генерал слова Спасителя.

Воинственный генерал почувствовал, как на душе у него стало хорошо и спокойно. Его раны затянулись за несколько минут, разбитый плечевой сустав начал сгибаться. Из сердца ушли злоба и ожесточение, занозой засевшие за годы войны. «Спасибо тебе, Господи!» — воскликнул Натанов и заплакал. Иисус плыл среди толпы людей и всех осенял благодатью своего света. И не было в эту минуту человека на Невском, кто бы ни почувствовал Его любви, правды и прощения. Сама Истина и жизнь сошла на землю, и во всеуслышанье сейчас на проспекте звучал хор великого и славного единения небесной и земной Церкви.

Новик и Блейд приблизились к святым отцам церкви. Вся Церковь, ангелы и люди слились в этот час в своих молитвах. И люди на проспекте воочию видели Спасителя, и даже те, кто, может быть, не хотел его видеть. Новик смотрел на лица святых. Их лица были светлы и исполнены благодати. Погруженные в сосредоточенную молитву старцы молили Бога о спасении России и всего земного мира. Блейд тронул Новика за руку, и они приблизились к святым земли русской. Кто-то из старцев улыбнулся Новику и благословил его. Лицо святого было исполнено благодатной любви, света и покоя.

«Спасибо вам, детушки. Как хорошо, что вы с нами! Давайте помолимся, чтобы прошлый злой мир сгинул и настало все новое. Чтобы пришли новые земля и небо. И чтобы не было больше на земле ни слез, ни горя, ни печали», — сказал старец.

Новик вопросительно взглянул на Блейда. Он хотел спросить, кто говорил с ним. Блейд угадал мысли друга.

«Это Серафим Саровский. Он молится о спасении России», — шепнул Блейд.

Новик перекрестился Он недоумевал, как мог раньше сомневаться в том, что Бог существует. Теперь он воочию видел Бога. Бог был живой, и Бог был рядом. Новик вгляделся в просветлевшее небо. Одна неизбывная тоска томила освобожденную душу. На земле он потерял любовь. Его Светлана могла быть с ним. И стоило Новику подумать об этом, как его охватывала такая печаль, что хотелось выть и плакать даже посреди этого великого праздника.