– И забираю с собой Существо, – продолжил я. – Ты готова, Твинк?

– Я готова, – сказала она и повернулась к своей любимице. – Карли!

Карли подняла одно ухо, но тут же его опустила.

– Давай, Карли! – сделала еще одну попытку Твинкль, но я полагаю, что эта собака была на седьмом небе от счастья.

– Ты идешь, Бриджит? – спросил я.

Она даже не взглянула на меня.

Твинкль вскочила и встала рядом со мной. Убер чесал Карли загривок, там, где она больше всего любила. Он задул свечу даже с такого расстояния – своим собачьим выдохом. Когда он повернулся ко мне, его собачье лицо было как будто разрезано надвое чистой псовой ухмылкой.

– Не заставляй меня это делать, – сказал Убер и сжал шею Карли. Сначала Карли не сопротивлялась – она решила, что это любовное прикосновение. Но потом поняла, что это было на самом деле: пыточный акт. Пальцы Убера сдавили ей трахею; он выпустил когти, и на шее у Карли выступили крошечные капельки крови. Он был экспертом по поиску мягкой плоти между пластиковыми костями.

Теперь Карли скулила, отчаянно пытаясь освободиться.

Убер разомкнул свои толстые губы, показав острые белые зубы, словно высеченные из мрамора.

– Я – Дас Убердог, – провыл он. – Этот мир – мое отхожее место.

И его глаза были дикими – дикими и свободными, и его когти рвали мягкое горло.

Я рванулся вперед – насколько рывок вообще был возможен под весом Существа, – но Твинкль меня опередила. Она бросилась вперед, на Дас Убера со всей своей молодой силой, матерясь на чем свет стоит.

Убер согнул свою сильную мускулистую собачью лапу, как рычаг, так что Твинкль оказалась зажатой в мощном захвате. Потом Дас Убер резко разогнул ногу, и Твинкль с визгом отлетела назад и приземлилась у моих ног.

– И как вы оцениваете ситуацию, сэр? – спросил Дас Убер.

Кровь из шеи Карли сочилась между его длинными человеческими пальцами.

– Ну, прежде всего, от тебя жутко воняет дерьмом, – сказал я.

– Спасибо, – ответил он.

Я развернулся, чтобы уйти.

Твинкль вцепилась мне в ноги, пытаясь остановить. Она закричала: