Брэдли резко вдохнул.

– Тогда почему вы сразу так и не сказали?

– Потому что…

Но мои объяснения его не интересовали, он быстро достал из ящика письменного стола Хелены фонарь и отрывисто спросил:

– Есть где-нибудь свободная лодка?

– В сарае, где Марио хранит инструменты, есть надувная лодка и насос.

– Хорошо. – Он побежал на террасу. Я было последовала за ним, но он бросил: – Оставайтесь здесь!

– Не останусь! Вам может понадобиться помощь!

– Делайте что вам сказано!

– А как же Марио? Может, он пойдет с вами?

– Марио нет. Он взял свою колымагу и поехал Бог знает куда.

– Ну тогда я точно пойду с вами!

Мы были в сарае, где Марио держал всякий хлам. Держа под мышкой одной руки надувную лодку, а в другой руке – насос и фонарь, Брэдли посмотрел на меня леденящим взглядом. Ему не нужна была помощь, ни моя, ни чья бы то ни было. Он процедил сквозь зубы:

– Я доберусь до этого ублюдка, и я доберусь до него один!

Брэдли круто развернулся и ушел.

Я ждала минут пять, но потом поняла, что не вынесу этого ожидания и неопределенности. Я вовсе не обязана делать то, что сказал Брэдли. Если Даниэла где-то там, в темноте, то она бы хотела, чтобы ее успокоила именно я.

На террасе было пусто. Я тихо вышла, глядя на бухту, где стояла на якоре яхта «Хелена», белая, гладкая и прекрасная. И на ней мы не искали. Сознание, что я наконец знаю, где Даниэла, прибавило мне решимости.

Я стала спускаться по крутой тропинке между безмолвными деревьями. Луна была все еще закрыта плотным одеялом облаков, единственным источником света были звезды. В подлеске послышалось какое-то движение. Мое сердце подпрыгнуло, но оказалось, что это всего лишь пробежал какой-то маленький зверек, которого я спугнула. Раздвигая ветки жасмина, от цветов которого в воздухе висел густой аромат, я невольно вспомнила поцелуй Йена Лиалла и, содрогнувшись всем телом, вытерла брезгливо губы.

Спуск становился круче и, обогнув последние деревья, я увидела Брэдли, плывущего на лодке к яхте. Я пробежала остаток тропинки и огляделась вокруг в поисках еще лодки. Ялик, по-видимому, взял Йен Лиалл, а единственную запасную лодку забрал Брэдли. Теперь я могла добраться до «Хелены» только вплавь. Потом я вспомнила про старую рыбацкую лодку, возле которой я загорала в первый день моего пребывания на вилле, и побежала к ней. Лодка была едва различима – темный горб на фоне черных камней. Я перевернула ее вниз дном и стала лихорадочно искать весла. К счастью, они нашлись под сиденьем. Я подтащила эту развалюху к кромке воды и, спустив ее на воду, залезла внутрь и стала грести к яхте. Я молилась, чтобы лодка не затонула в первые же минуты, как я отплыву от берега.

Впереди меня белела полоска пены вокруг борта «Хелены». Через пятнадцать минут энергичной гребли я уже могла разглядеть силуэты двух яликов, пришвартованных к яхте. «Хелена» маячила в темноте все ближе и ближе, сквозь занавески на иллюминаторах каюты пробивался свет. И вот уже моя лодка со скрипучим звуком задела борт яхты. У меня не было якоря, и нечем было привязать лодку. Я стала тихонько двигаться вдоль борта, пока в проблесках лунного света не заметила веревочную лестницу. Я схватилась за нее, при этом лодка подо мной неистово раскачивалась, оставив ее, стала карабкаться вверх. Занятие было не из приятных, лестница пугающе раскачивалась, к тому же было холодно и совершенно темно, хоть глаз выколи. Только мысль о Даниэле и о том, какое облегчение она испытает, увидев меня, придавала мне храбрости.