– Вправду, Федор Федорович, – ответил я. – Точнее, из сентября 2018 года. Как это получилось, и кто способствовал тому, что мы провалились в прошлое, можете у меня не спрашивать. Мы и сами этого до сих пор не можем понять. Но факт, что называется, налицо. Мы находимся в нашем прошлом и делаем все, чтобы помочь предкам не совершить того, что произошло в нашей истории. Что именно мы делаем, я расскажу вам, Федор Федорович, после того, как получу на это специальное разрешение государя. Что же касается вас, то могу сказать одно – у нас помнят и не забывают знаменитого флотоводца адмирала Ушакова. Вашим именем, Федор Федорович, называют улицы, корабли, военно-морские училища. Существует орден Ушакова, получить который мечтают наши морские офицеры.

Ушаков был приятно удивлен, услышав мой рассказ о том, что его помнят и ценят потомки. Я, правда, не стал ему говорить, что, помимо прочего, Русской Православной Церковью Ушаков причислен к лику святых, как праведный воин. Об этом я расскажу ему как-нибудь потом, с глазу на глаз. Боюсь, что это сильно не понравится императору, который довольно ревниво относится к чужой славе.

– Я счастлив, – сказал Ушаков, – что не зря прожил свою жизнь, и что память обо мне сохранилась в веках. Признайтесь, что мой срочный вызов в Петербург – это тоже дело ваших рук. Значит, я кому-то здесь понадобился?

– Да, сударь, – ответит Павел, – вы здесь очень нужны. Только, вызвал вас в Петербург я и правда по совету моих новых друзей. Если вы хотите, обо всем произошедшем за последнее время вам расскажет Василий Васильевич.

Я прокашлялся, как лектор перед началом лекции, а потом, стараясь следить за своей речью и упоминать поменьше слов, незнакомых людям из XIX века, начал вводить Ушакова в курс текущих событий.

– После того как были арестованы главари заговора, собиравшиеся свергнуть и убить государя, служители Тайной экспедиции выяснили, что заговорщики связаны с влиятельными лицами из правительства Британии, которые подстрекали и снабжали деньгами некоторых наших гвардейских офицеров и сановников. Кроме того, в Балтийское море в самое ближайшее время должен войти британский флот, чтобы силой заставить Россию изменить свою политику. Командовать этим флотом, Федор Федорович, будет ваш старый знакомый по делам италийским, адмирал Горацио Нельсон.

– Вот как, – пробормотал Ушаков. – Все это, однако, весьма похоже на британцев, которым никакие законы не писаны. Теперь понятно, почему понадобилось мое присутствие здесь. А известно ли вам, господин Патрикеев, о планах адмирала Нельсона? Куда и когда он направит свои корабли? Ведь, как я понял, нечто подобное он проделал и в вашей истории…

– В нашей истории, Федор Федорович, адмирал Нельсон направится к Ревелю. Но до вооруженного столкновения между русскими и британскими кораблями дело не дошло. За несколько дней до прибытия эскадры Нельсона командующий русской эскадрой в Ревеле вице-адмирал Макаров[45] уведет свои корабли в Кронштадт. И даже при отсутствии наших сил в Ревеле, Нельсон так и не нападет на город и порт. Он заявит, что прибыл в русский порт… с визитом вежливости. После чего смиренно отправится назад.

– Что-то не похоже это на него, – с сомнением покачал головой Ушаков. – Помнится, в бытность его командиром британской эскадры на Средиземном море, он вел себя более дерзко.

– На Балтике он тоже вел себя далеко не смиренно, – усмехнулся император, – три дня назад он напал прямо на рейде Копенгагена на датский флот и заставил его сдаться. Правда, датчане не сразу согласились спустить флаги. Была изрядная баталия, при которой британцы потеряли людей едва ли не больше, чем датчане.

– Три дня назад? – Ушаков с удивлением посмотрел на Павла. – Ваше императорское величество, а откуда вам это может быть известно?

Павел опять улыбнулся и указал рукой на меня.

– А-а-а, я все понял! – воскликнул Ушаков. – Это произошло в прошлом наших потомков. Ведь только они могут знать о том, что еще не случилось. Надеюсь, Василий Васильевич, вы потом подробно мне расскажете о сей знатной баталии.

– Обязательно расскажу, – кивнул я. – А пока давайте подумаем, как нам разбить этого однорукого бандита. Ведь он рвется к Ревелю не для того, чтобы защитить честь британского флага. Он желает вернуть английским купцам конфискованные товары и пограбить имущество ревельских обывателей. Скажу больше, Нельсон хотел бы захватить наши военные корабли для того, чтобы потом обменять их на британские торговые суда, задержанные в российских портах.

– Вот ведь какой… – тут Ушаков спохватился, что едва не произнес слово, которое уже вертелось на его языке. Присутствие императора удержало его.

– Я полностью согласен с вами, господин адмирал, – улыбнулся Павел. – Мы решили как следует проучить этого британца, чтобы другие его приятели никогда больше не совались в наши воды. Сегодня вечером я собираюсь созвать военный совет, на котором мы решим, как нам следует защитить Ревель и разбить английскую эскадру. Но если вы, сударь, не против, то мы можем провести его прямо сейчас. Василий Васильевич, передайте своим друзьям, чтобы они срочно зашли ко мне.

Я достал из кармана радиостанцию и, к величайшему изумлению Ушакова, стал вызывать на связь всех наших командиров для того, чтобы передать им приглашение императора.

Мы оговаривали с царем подобный вариант окончания беседы с Ушаковым и решили, что будет неплохо, если знаменитый адмирал для начала поближе познакомится с нами – людьми из будущего. А уже потом, вечером, после того как Ушаков внимательнее обдумает то, что он узнает от нас, и будет проведен генеральный военный совет, на который соберут всех основных действующих лиц Ревельской баталии.

Первыми прибыли наши бравые подполковники. Похоже, что им не терпелось поближе познакомиться с такой легендарной личностью, как Федор Федорович Ушаков. Они лихо откозыряли адмиралу и представились ему. Впрочем, их должности и название спецотряда ничего не говорили флотоводцу. Он понял лишь то, что перед ним воины, имеющие боевой опыт и готовые сражаться под его командованием.

А вот Дмитрий Сапожников, который пришел на рандеву с адмиралом вместе со своим другом Алексеем Ивановым, весьма заинтересовал Ушакова. Удивительное дело – моряки почему-то всегда сразу находят друг с другом общий язык. Им не мешает ни языковой барьер, ни разница в возрасте, ни время, в котором они «пенили волны» форштевнями своих кораблей. Непонятно откуда, но адмиралу уже было известно о том, что Сапожников служил на флоте боевым пловцом. И он сразу же стал расспрашивать своего нового знакомого о его службе.