Лицо девушки осталось неподвижным, но программа, анализирующая в реальном времени её движения, выявила скачок беспокойства.

– И сколько гипотез для объяснения этого факта вы рассмотрели? – поинтересовался Клаус.

– Три.

– Всего-то? По моим прикидкам, их как минимум пять. Впрочем, я уверен, что вы прошли мимо верного ответа.

– Откуда такая уверенность?

– Гипотезы строятся на основе известных фактов. Вы не знаете некоторых ключевых фактов, а потому неизбежно заблуждаетесь.

– Может, вы развеете моё невежество?

Клаус помотал головой и слегка, самым краешком губ, усмехнулся.

– Нет. Лучше попросите объяснений у Анжи. Она имеет куда более богатый опыт по части… управления иллюзиями.

Неизвестно, как там насчёт иллюзий, а вот в том, что разговором управляет не он, эксперт Вири был уверен на все сто.

– А как насчёт частностей? Почему, например, Ари не реагирует на ваш шейд?

– Могу только догадываться. Я ведь и сам успел разобраться далеко не во всём. Но я знаю, что такая реакция Ари – драгоценный дар, доставшийся ей очень дорого.

При этих словах Клаус взглянул на свою спутницу, и она ответила таким взглядом, словно в радиусе ста километров от них не было ни единого человека.

"Ничего не понимаю!" – Почему вы не хотите отвечать по-человечески? – спросила Лапина возмущённо. Впрочем, ей, лайту, возмущение далось плохо. Оно больше смахивало на детскую обиду. Клаус возмутился гораздо убедительнее:

– По-вашему, шейд – не человек?

Глядя в сторону, Ари пробормотала полушёпотом:

– Падите ниц, презренные изгои…

Каким бы диким ни показалось это в эпоху постанкавера – эпоху прозрачных эмоций и открытых восприятию мыслей, – но Вири просто не понял её. И ладно бы только смысл высказывания. Он не сумел разобраться даже в том, какие чувства она при этом испытывала! Язык эмоций называют универсальным, но к Ари это, похоже, не относилось.

"Точно: архаистка!

Но что она процитировала? Надо пошарить в литературных источниках – это может дать нам хоть что-то…" – Простите, – смутилась Лапина. – Вы меня совершенно не так поняли…