- Согласишься, - дерзко ответил парень.

С минуту другую они стояли, не сводя друг с друга глаз, а потом расхохотались оба.

- Ладно, не буду удерживать тебя, охотница. Токмо обещайся завтра погулять со мной.

- Чего ж не погулять, - окинула его пылким взором красавица, - приходи пополудни, погуляем.

- Добрых сновидений, охотница, - Отай слегка поклонился и, развернувшись, зашагал прочь.

- Ишь ты, - прошептала Весна, - упертый какой, ну ничего, я и тебя отважу.

Весна подошла к двери, легонько коснулась рукой и та отворилась, издав негромкий скрип. В горнице сидела матушка, а увидев дочь, сразу поднялась:

- Ну как? Узнала чего?

- Нет, маменька. Не возвращались они.

- Ой, чует мое сердце беду.

- Не бойся, - обняла ее дочка. – Вернутся они, отец знатный охотник, зверь его не проведет.

И оправились они спать, тишина тогда поселилась в светелках, только домовой иногда постукивал и побрякивал плошками да ложками, видать что-то съестное искал. Время уж шло к полуночи, на улице стихло все, лишь далекие звезды светили с неба на мир людской. Весна уснула, ее уже посетили сновидения, как вдруг раздался громкий стук в дверь, кто-то настойчиво бил кулаком. Женщины тут же подскочили:

- Никак отец вернулся? – сказала девица и, закутавшись в платок, подбежала к двери.

Но когда открыла, то враз побледнела. Перед ней стоял измученный Светех, а позади него за калиткой стояла телега, из которой ноги Благомира выглядывали. Сейчас же Искра выбежала из дому и устремилась к мужу. А Весна так и стояла:

- Дедушка? Что случилось? – со слезами на глазах залепетала она.

- Беда случилась, дочка. Пошли мы на медведя, вроде бы все хорошо было. Почти завалили ирода, да только откуда ни возьмись, налетело на нас чудище из чащи, под косую сажень ростом, глаза горят огнем, тело как у человека, а шкура на спине звериная. Меня одним ударом отбросило в сторону, а отца твоего принялось истязать. Подрало его когтями своими. Я тогда последние силы собрал да выпустил в него стрелу. А тому хоть бы хны, но благо, чудище бросило Благомира на землю и обратно в чащу ушло.

- Так что ж это, отец…

- Жив, голубушка, жив, но очень слаб. Оно ему кости поломало.

- Слава Богам.

Тогда и Весна бросилась к отцу, вытащили они его из телеги, отнесли в дом, уложили на перину. Тот безвольный лежал, еле дышал, на теле глубокие раны зияли, все одежды были кровью запачканы. Искра принялась травы заваривать, воду кипятить, а девица – обтирать израненного отца.