— Постарайся не думать об этом, Лир. — Только и мог сказать я бывшему богу, уклоняясь от ответа и чтобы сгладить углы, решил сменить тему. — Ты спрашивал, почему Марас добился своего…

— Да.… Да, Лирий. — Включился в разговор Марас, сверкнув мне в ответ глазами. — Не смотря на то, что Макс нарушил мои планы, это никак не повлияло на дело, начатое мной многие сотни лет назад. Мне не удалось вывести новых кандидатов на роль «убийцы богов». Это так! Нового посева не будет. Однако, существующий кандидат на эту роль доказал не словом, а делом, что он достойнее тех, что могли появиться в результате проводимого мной отбора. Он хочет силу — он её берёт. Он знает, как нести её бремя и несёт его. Он принял компромиссы, на которые приходится идти, обладая ей. Он не ищет компромиссов и не желает плыть по указанному ему курсу. В чём мой проигрыш? Я получил новое доказательство того, что не ошибся в Максе.

— В том, что Макс не собирается действовать по твоей указке. — Категорично заявил Лирий. — Он не твой послушный пёс. Как бы ты не хотел, Мар но он не будет действовать по твоей указке.

— Всё верно Лир, но спроси своего Бога, что он сам думает на этот счёт. — Марас хитро улыбнулся, но на секунду в его глазах мелькнуло сожаление, которое он тут же поспешно спрятал.

В котельной неприлично долго повисло гнетущее молчание. Лирий смотрел на меня, ожидая ответа. Я же в свою очередь смотрел на Мараса, который демонстрируя свою решительность, смотрел мне в глаза, не пряча взгляда.

— Макс? — Нарушил молчание Лирий, ожидая ответа.

— Взгляни на всё происходящее «сверху». Он говорит, что у меня нет выбора, Лир. Изначально я поставлен в такие рамки, что благоприятного исхода не будет, так же как и пути назад.

Почему то именно сейчас мне очень легко далось сказать то, чего я не хотел признавать долгое время. Может для меня наступило смирение, либо принятие сложившейся ситуации.

— Я прошел ту стадию, когда мне нужно преклоняться перед кем-то в границах этого мира. Сейчас я с уверенностью могу утверждать, что я сильнейший челов… — Осёкшись, я постарался скорее продолжить диалог. — Сущность… Я — сильнейшая сущность в Анвии. Но этот мир, который я считал фундаментальным для себя, оказался частью большего — Мироздания. И у этого «большего» — совершенно иные законы. По этим самым законам мне не дадут жизни, даже если я оставлю Анвию и уйду. Просто потому, что мне посчастливилось прикоснуться к тому могуществу, что она может дать. Боги не позволят мне просто уйти так же, как я не отдам им добровольно этот мир на растерзание…

— Вот по этому, у него и нет выбора, Лир. — Взял слово Марас, похлопав меня по плечу, будто старого друга, приобняв. — Был бы Хисс жив, то он бы уже написал половину нового 35-го тома «Истории сотворения» только про одного этого паренька. «Убийца „Четвертого“», «Первый Бог Анвии», «Единственный Бог Анвии», «Унтирский мясник», «Экс Презренный», «Кровавый Бог», «Пресветлый Всеотец», «Хозяин Доминоса» — вот только малый набор «титулов» Лирий. Один его поступок в Храме Согласия, когда он уничтожил высший божественный барьер, сделал его врагом всего мироздания. Тот факт, что Макс ещё жив после всего этого доказывает то, что он именно тот, кто положит конец правлению Богов.

— Руку убери… — Тихо проговорил я, сунув свои руки в карманы спортивных штанов с оттянутыми коленями, в которых стыдно выйти на улицы Островов.

— Чего? — Нахмурился Марас, но потом резко скинул руку с моего плеча. — Ну, понял…

— Не «нукай» — не запряг. — Пробурчал я отстраняясь. — Мне пора обратно в Оплот, иначе случится непоправимое.

— Твари Хаоса собрались на прорыв? Но ведь…

— Нет, Лирий. Всё серьёзнее! — Видя усмешку на лице Мараса, который сразу догадался, в чём дело, я дал ему знак, чтобы старик молчал.

— Опять Даут?

— Нет, Лирий. Хуже… Василиса!

Не выдержав, я засмеялся согнувшись. Сделав попытку справиться со смехом, я поднял упертые в колени руки и вновь напоролся на непонимающий взгляд Лирия, что вызвало ещё больший смех. После этого даже Марас отвернулся и старательно стал кашлять в кулак, которым пытался заткнуть рот.

— Да идите вы оба! Безумные уроды! — Воскликнул обиженно Лирий.

— Уроды? Лир, уф.… Заканчивай играть с Дедом в шахматы. Он на тебя дурно влияет. — Выдавил я из себя сквозь смех, но видя, что бывший бог начинает уже всерьёз обижаться, поспешил вернуть конструктивизм нашему разговору. — Марас, а ты чего скалишься?