– Я думал…
– Ты был без сознания, – возразила мадам Помфри.
Дамблдор улыбнулся одними глазами, снова мерцавшими: – Я думал, что Гарри блокировал свою магию, но это не означает, что его магия не отзывается при сильном воздействии извне.
– Заклинание Песни души, – медленно произнес Зельевар.
– О чем вы? – удивилась Поппи.
– Его магия, не имея выхода, сконцентрировалась и возросла втрое, – объяснил Дамблдор. – Когда на него наложили чары Легкости, скопившаяся магия отозвалась, это смогла услышать вся школа. И в тот момент, когда мы использовали сильнейшее заклинание, пытаясь заставить Гарри беспристрастно увидеть и попытаться переоценить то, что происходило с ним все его детские годы, он превратился в ребенка.
Вместе с Драко, который был временно с ним связан, – простонал Северус.
– Мы не знаем, как долго будет действовать заклинание, – Дамблдор склонил голову. – Чары, связующие Драко с Гарри, должны были разорваться, но магия Гарри увеличила силу заклинания и сделала связь постоянной.
– Мерлин, – выдохнула Помфри. – И он должен будет вынести еще и это? Ребенка убьет все то, через что ему придется снова пройти.
– Я так не думаю, – счастливо улыбнулся директор. – Это – наш второй шанс. Вполне возможно, что его воспоминания были стерты так же, как его возраст. Мы можем начать с ним все заново, прямо сейчас.
– Это не объясняет, почему Драко называет меня отцом…
И Дамблдор, и Поппи, одновременно повернулись, чтобы посмотреть на него. Сначала с непониманием, затем их лица осветились восхищенными улыбками.
– Нет! – резко вскочил Северус и в защитном жесте вскинул руки к груди. – Ни за что! Я не буду притворяться, изображая из себя их отца! Я – шпион и не могу перестать преподавать и выполнять работу декана Слизерина. Я не могу, Альбус!
– Ты прав, – согласно кивнул Дамблдор, но улыбаться не перестал. – Тебе, конечно, понадобится помощь в течение дня. Думаю, они должны жить в твоих комнатах. Вольдеморт не так часто в последнее время вызывает тебя.
И где он скрывается, никто не знает. Значит, никто из Пожирателей не сможет сейчас донести ему о случившемся. Они, как и ты, должны ждать, пока не придет Вызов. С его последнего зова прошло две недели, так что у тебя есть время позаботиться о мальчиках. Кроме того, ты – единственный, кто сможет понять, что дети помнят, и нуждаются ли они в какой-нибудь терапии.
Поппи поднялась, сказав, что принесет поднос с едой, подходящей для детей их возраста, и поспешила к себе в кабинет.
Северус пребывал в дурном настроении. Дамблдор знает, как некомфортно зельевар чувствует себя с маленькими детьми. Да его раздражают даже первые – вторые курсы, а на него взвалили ответственность за двух четырехлетних карапузов! Один из которых называет его папой… Побледнев, Северус почувствовал, как у него вспотели ладони.
– Северус, мальчик мой, – ласково прошептал Дамблдор. – Ты нужен им. И я знаю, что ты справишься. Поверь мне, если не доверяешь себе.
Снейпу очень хотелось бросить в лицо своему наставнику какую-нибудь грубость, но он не смог. Старик, который сидел на больничной койке, хотя выглядел усталым, но в его глазах светилась надежда. Он не может уничтожить этот призрак былого счастливого блеска. Не тогда, когда на душе у старика полегчало. Зельевар обреченно вздохнул и молча встал, тем более что его позвала Поппи.