– Думаете, так будет лучше?

– Только так, – отчеканили мне в ответ. – Я никому не позволю бросить даже крохотную тень на вашу репутацию, Эннари. Шуаррэг, идем.

Ящер взвился к потолку, крутанулся и исчез, обдав присутствующих потоком свежего, прохладного воздуха. Фарн покинул нас не столь эффектно, но так же быстро. И настроен он был очень решительно…

На то, чтобы привести себя в относительный порядок, подготовиться к встрече с любимыми родственниками и прочими дорогими гостями, ушло совсем немного времени.

В авангардном «укороченно-походном» наряде разгуливать по дому точно не стоило, поэтому Бетха принесла мне одно из платьев Мьирры. Благо размер подходил. Ольма помогла уложить волосы, а Джалс, пока я переодевалась за ширмой и делала прическу, еще раз, по моей просьбе, пересказал в подробностях, что видел или слышал, как вели себя участники поисков.

В принципе, картина ночного приключения более-менее вырисовывалась, но кое-то было мне категорически неясно. Матушке, судя по всему, тоже.

– Тот слуга, что якобы шел мимо твоей комнаты, скорее всего, и впустил Озаса в спальню. Выждал какое-то время, потом заглянул, проверить, как обстоят дела, – задумчиво произнесла она. – Но вот, что непонятно. Он обнаружил лежащего на полу Ралда, увидел, что тебя нет, догадался, что план сорвался, и… Зачем он раздел торговца и уложил в постель? Мог бы просто увести.

– Не мог, – отозвалась я. – Капсула сонного порошка – это десять-пятнадцать часов здорового, крепкого, беспробудного сна. Так что, нет, увести никак не мог. Разве что унести.

– Нести опасно, – пробасил от окна Джалс. – Это ж им через весь флигель тащить надо было. Вдруг наткнутся на кого? Да и мы с Бетхой еще не ложились, свет жгли, ходили туда-сюда. Нет, точно говорю: рискованно.

– Ну вот, – резюмировала я. – Увести не могли, унести незаметно тоже. Пришлось импровизировать, чтобы хоть как-то объяснить его пребывание в спальне. Удастся меня найти, вернуть и обвинить? Хорошо. Не получится? Тоже не беда. Свалили бы все на Озаса: мол, сам пробрался. Проскользнул. Воспользовался лазейкой в защите, дом-то только восстанавливается. Ладно, послушаем, что торговец со слугой скажут.

Я поднялась, критически осмотрела себя в зеркало. Вроде ничего не забыла. Остался последний штрих.

– Ольма, ты принесла слезную мазь? Прекрасно. Давай сюда...

В кабинет, где уже собрались все заинтересованные лица, включая Хобба и бледного, растерянного, явно только пришедшего в себя Озаса, я вплыла, опираясь на руку матушки. Глаза, благодаря мази, нещадно щипало. Они покраснели, слезились, и я то и дело прикладывала к ним белоснежный шелковый платок.

Остановилась на пороге, демонстративно пошатнулась, нашла взглядом опекуна и тоненько запричитала.

– Что же это творится? В нашем доме, в родовой усадьбе, под защитой клановой магии, меня хотели… собирались…Двуединый! Как же так, дядюшка?

Видана заметно перекосило. То ли от намека, что Озас никак не мог сам, без помощи Фениксов, попасть в поместье, то ли от фамильярного обращения. Он нервно сглотнул, метнул затравленный взгляд в сторону Фарна и промолчал.

– Скажите, госпожа Эннари, как вы себя вечером чувствовали? – вкрадчиво вмешался Никс. – Не было ли каких-нибудь необычных ощущений?

– Плохо чувствовала, – с готовностью откликнулась я. – Голова кружилась, в сон клонило. Думала, это от голода. За ужином от волнения ничего не ела, только пригубила немного. Пришлось выпить снадобье, которое мне мэтр Хобб оставлял, оно помогает от слабости. Приняла двойную порцию, чтоб уж точно не заснуть. Эйрэ ждал… мы договаривались. Если бы я не пошла на встречу с ним… Нет, это слишком ужасно.

Всплеснула руками, будто только сейчас осознала весь кошмар происшедшего, и повернулась к Озасу.

– Как вы могли, Ралд? Мы к вам так хорошо относились, как к другу семьи, доброму другу, а вы…