Открыв на кухне окно, я заварила мятный чай. Свежий воздух помог выветрить глупые мысли. Я не буду звонить Руслану, ни среди ночи, когда он спит рядом с Милой, ни днем, когда она далеко. В любое время суток это предательство, и по отношению к подруге детства, и к самой себе. При этой мысли вместе с зашкаливающим чувством собственного достоинства меня охватил приступ смеха. Ай да я, ай да молодец! Все делаю правильно: подруг не предаю, сама не унижаюсь. Так и умру, гордая и одинокая.

Проходя мимо окна за очередной, уже пятой по счету порцией успокаивающего чая, я увидела порозовевшие от первых солнечных бликов здания и знакомую черную Ауди. Илья занял пост. Раньше его дежурства под окнами меня раздражали, сейчас же я почувствовала спокойствие, сродни тому, что испытывала в его объятиях. Взяла айфон и уже собралась набрать его номер, чтобы пригласить подняться, но передумала. Несколько бессонных часов назад я готова была позвонить другому. Интересно, Руслан испытывает те же чувства, когда думает обо мне и Миле? Интересно, Руслан думает обо мне?

На экране появилась фотография Ильи, а следом раздались первые аккорды Маримбы.

— Не спишь уже?

— Только проснулась, — соврала я. — Есть какие-нибудь новости?

— Криминалист осмотрел сережку. Говорит, отпечатков нет. Камни сверкают, как будто их специально отполировали. Есть кровь на замке, но толку…

— А по списку? Получилось что-нибудь узнать?

— Ага, я сейчас пришлю тебе на имейл фотографии всех сыновей. Если кто-то заинтересует, будем разбираться, где чей.

— Тебе же нельзя копировать данные. Может, лучше распечатаешь, как те дела?

— Это не из базы. Можно, в общем, не волнуйся.

Илья отключился. Я гипнотизировала телефон, чувствуя, как дрожь, зародившаяся в центре живота, распространяется по телу. Когда раздался сигнал оповещения, ладони так вспотели, что я чуть не выронила айфон. Нажала на значок почты. От одной мысли о том, что сейчас я могу встретиться взглядом с насильником, пусть даже он в этот момент меня не увидит, внутри все сжалось. Во рту разлился кисловатый привкус. Такой же появлялся перед ответственными соревнованиями во времена моей спортивной карьеры. Стоило позволить этому состоянию завладеть мной, и гонку можно было считать проигранной.

Умение вовремя взять себя в руки — вот что помогло мне выйти на мировой уровень. Сейчас задача представлялась невыполнимой. На помощь пришла та самая техника, что помогала в спорте. Стоя с закрытыми глазами, я представила, как открываю их и вижу фотографию насильника. Илья называет его настоящее имя. О том, что я буду делать с этой информацией, пока лучше не думать. Главное, этот шаг не несет в себе угрозы. Он способен продвинуть меня вперед, уровнять наши с насильником позиции.

Воодушевленная, а распахнула глаза. Потребовалась секунда, чтобы зрение сфокусировалось, но уже тогда я знала — на открывшихся фотографиях его нет. Либо все эти мужчины мне незнакомы, либо психиатр в очередной раз был прав. Нет, не верю! Я никогда бы не забыла его лицо. Конечно, вспомнить черты не получается, но стоит мне снова его увидеть… Вместо того, чтобы продолжать сомневаться в собственном разуме, я свернула приложение и набрала номер Ильи.

— Среди сыновей его нет, но это не значит, что я ошиблась. Возможно, медаль получил дядя насильника, крестный или друг семьи.

— Ты же понимаешь, что мне негде взять такую информацию, правда?

Вместо ответа я тяжело вздохнула.

— Ну племянников еще куда ни шло, можно попробовать поискать, а детей друзей…

— Не просто друзей, а лучших друзей семьи. Близких людей. Вряд ли его бы так вдохновило достижение постороннего человека. Родители должны были много говорить об этом случае, ставить в пример, чтобы он настолько запал в душу.

— Не представляю… — как будто себе самому прошептал Илья, а потом сказал в трубку: — Ладно. Посмотрим, что получится.

— Даже если ничего, я буду тебе очень благодарна за попытку.