— Нет, я с радостью, — откашлялся Илья. — Просто, часа четыре ехать, если на скорости…

— Заодно покатаемся, давно хотела.

— А, ну хорошо. Во сколько за тобой заехать?

— Я буду готова через полчаса.

— Ого… Ты сегодня ранняя пташка…

— Шучу, — сказала я, расслышав в его голосе нотки подозрения. — Приезжай к часу.

Услышав, как Илья с облегчением выдохнул, положила трубку. Сборы заняли даже меньше получаса. Впереди оставалось достаточно времени, чтобы сойти с ума от бездействия. Но что я могла? Искать другие обгоревшие останки? Вряд ли удастся определить, связаны ли они с делом. Что не давало мне покоя, так это история с медалью. Зачем насильнику, который по-разному представлялся каждой из жертв, выдумывал новые легенды, рассказывать всем одну и ту же ложь? Возможно, психиатр прав, его действительно унижали в армии. Таких случаев слишком много.

Как на счет кумира насильника, которого могли наградить этой медалью? Николай Игоревич подал интересную идею. В трети дел упоминалось, что подозреваемый якобы получил награду среди первых. И мне, и Наде он говорил то же самое. Надя… На глаза снова навернулись слезы. Я смахнула их вместе с деструктивными мыслями. Скорее всего, в остальных случаях родственники исчезнувших девушек об этой детали просто забыли. Или с ней история звучала так неправдоподобно, что сами девушки об этом умалчивали. Выходит, кумира насильника стоит искать в списке первых медалистов.

Я нашла нужную страницу среди закладок в Сафари. Девяносто четыре награжденных. Кто из них тот самый кумир? Думаю, женщин и детей можно исключить. Не зря же насильник всем рассказывал, что получил медаль, когда служил в армии. Список военных, включая солдат-срочников, я составила пару дней назад. О каждом удалось кое-что узнать, возле большей части имен я оставила ссылки на соцсети. Но как мне это поможет? Вообще-то, есть вариант. Еще в кабинете психиатра мне в голову пришла мысль, что кумиром может быть отец насильника.

Не теряя времени, я принялась открывать страницы героев в соцсетях и изучать фотографии. На этот раз я искала не только сходство с насильником, но и семейные снимки, а на них — изображения сыновей. В большинстве случаев мне везло — многие из героев отмечали детей в профиле, экономя мое время. Благодаря этому мне удалось значительно сократить список возможных кумиров. Правда, для того чтобы отыскать на фотографиях насильника, везения не хватило. Что, если психиатр в очередной раз оказался прав, и я просто не способна его опознать? Если так, у меня действительно непорядок с головой. Разве можно не узнать лицо, ухмылявшееся при виде твоих мучений?

Звонок Ильи заставил меня вздрогнуть. Прежде чем выйти, я впопыхах переписала на листок имена четырех подходящих по возрасту героев, чьи дети не были отмечены в профилях. Надев бежевые брюки и белый топ, больше напоминавший ночную сорочку, накинула сверху вязаный кардиган. Перебросила через плечо ремешок сумочки. В ней уже лежал волшебный талисман девятимиллиметрового калибра, наделяющий меня силой выйти за порог квартиры в одиночестве.