Эйдан занял места в четвёртом ряду. Алиса села между нами. Я была не против. Помещение наполнялось студентами.

– Офигеть, какой зал красивый! Я впервые в таком месте!

– А я уже была здесь пару-тройку раз. Но первое впечатление было такое же, как у тебя сейчас, Стине.

Преподаватели рассаживались на первых двух рядах. Среди них я заметила несколько человек с большими блокнотами. А немного привстав, увидела, что они старательно зарисовывали то, что видели перед собой. А именно сцену.

– Это газетчики, – пояснил синий. – Они готовят зарисовки, потом добавят на них действующие лица.

– Папарацци по-нашему. Журналисты, – добавила Алиса. – Рисунки – это всё, на что они способны, фотоаппаратов-то в этом мире нет.

– Понятно.

Эйдан повернулся и начал о чём-то болтать с парнем, сидевшим в ряду позади нас. С краю в первом ряду я заметила знакомый профиль. Я хотела окликнуть, чтобы поздороваться, но передумала. Грустная белокурая девочка сидела ссутулившись и отстранённым взглядом смотрела в одну точку. Бедная Самира. Надеюсь, у Арса получится найти к ней подход и…

– Стине, уж не в нашу ли честь этот парад? – вклинилась в мои невесёлые размышления рыжая подруга. – Может, объявят о нашем триумфальном возвращении?

– Сомневаюсь. Скорее уж проведут инструктаж по безопасности. В стиле: не ходите поздно вечером по ресторанам, возвращайтесь в академию засветло… Про нас вряд ли будут говорить. Ректор Арчибальд ясно дал понять, чтоб мы держали язык за зубами.

– Стине, это так несправедливо! Сволочи!

– Тише ты.

– О чём шепчемся, девчонки? – Водник приобнял подругу за плечи.

– Да так, обсуждаем эту офигенную мега-супер-пупер люстру.

Спустя четверть часа свет в зале погас. На сцену под аккорды торжественно-печальной музыки вышел ректор академии.

– Добрый день, дорогие коллеги и студенты Второй академии стихийной магии. С сожалением в сердце я вынужден собрать всех вас по столь печальному поводу. С грустью сообщаю вам, что всеми любимая леди Адриана де Фонтин покинула этот мир. Универсальные лекари несколько дней бились за её здоровье, но всё было тщетно. Эта потрясающая женщина навсегда останется в наших сердцах. Она была доброй, искренней…

Я крепко стиснула руку Алисы. Меня потряхивало от негодования и злости. Всеми любимая… Добрая… Ага, сто пятьсот раз. Вот же уроды лицемерные! Зачем только мы сюда вообще пришли?! Слушать это наглое враньё?!

Алиса не выдержала первой. Она резко встала и направилась к выходу. Я последовала за подругой. Наш поступок вызвал неодобрительные вздохи и шиканье сидящих.

Да пошли бы вы знаете куда?!

Мы выскочили на улицу злые и расстроенные.