Недружелюбное поведения Чарльза Интера не вызывает во мне совершенно никаких чувств. К этому можно отнестись спокойно, а вот к пустой площадке, предназначенной для готовой продукции, равнодушной оставаться не могу. С этих окон должен открываться совсем другой вид, за который руководитель предприятия мог бы быть горд. А здесь все очень грустно. Только восемнадцать автомобилей стоят в ряд у сборочного цеха, в то время как площадь способна уместить тысячи.

Задолго до этого дня я спросила Чарльза Интера: что привело к такому упадку? Чарльз Интера говорил мне о долгах. Но ведь это не причина, а последствия. Когда я уточнила свой вопрос, этот человек сослался на обстоятельства и ничего не сказал о своих решениях. Даже когда я проявила невежливое упрямство, Чарльз Интера все равно не сказал мне ничего вразумительного. Он посчитал это совсем ненужным, и я быстро осознала почему.

Когда я говорила о том, что хочу купить завод, он будто меня не слышал и направлял разговор в то русло, где я не покупаю, а вкладываю взамен на призрачную долю от едва ли возможной прибыли. Этому человеку было проще поверить в заблуждение моих намерений, чем в то, что предприятием его деда, затем отца перейдет к рукам… девчонки.

Мне пришлось проявить упрямство, и, когда хозяин завода наконец поверил в безрезультатность своей попытки повлиять на мое решение, вернулся в прежнее уныние.

— Все готово, — объявил Брюс.

Чарльз Интера отлип от окна. Ева поднялась со стула. Пятерка окружила стол и склонилась над документами. Первой замысловатый росчерк ставит Ева, выступив гарантом выплаты Чарльзу Интера 13 миллионов и погашения долгов компании в сумме 29 миллионов. Затем свои подписи ставим я и Чарльз Интера. Юристы последними заверили своими росчерками страницы договора.

— Когда мисс Нельсон будет удобно рассчитаться? — сухим рабочим тоном проговорил юрист Ло.

— Мне бы хотелось как можно скорее закончить с этим, — сказала Ева. — Может, завтра?

— Предлагаю встречу в банке Данфорд, завтра в десять.

— Очень хорошо, — согласилась Ева.

— Мистер Интера? — юрист обратил на него серьезный взгляд.

— Мне подходит, — хмуро отозвался Чарльз, отпер дверь и неспешно вышел в коридор. Вслед за ним из маленького кабинета вышла Ева. Она сделала это так поспешно, что мне сразу вспомнился день, когда женщина покинула холодные стены психиатрической больницы.

Кроме меня, ее необычное поведение не заметил никто.

— Я вам еще нужен? — спрашивает меня Брюс Новак. Улыбается. Взгляд хитрый. Я бы подумала, что этот мужчина что-то задумал, если бы не знала, что такое выражение лица присуще Брюсу всегда.

Когда комната опустела, я задержалась в ней еще ненадолго, чтобы опять посмотреть на кабинет, который в скором времени назову своим: маленькая комната, сплошь заставленная ящиками для бумаг. Здесь мало комфорта, но есть все необходимое для эффективной работы.

— Мисс Лоуренс? — позвал Чарльз Интера. Я обернулась на голос, из темноты коридора взгляд мужчины сверкнул.

— Уже иду, — сказала я. Выключила настольную лампу и в некотором замешательстве переступила через порог кабинета в коридор. Коротко взглянула на угрюмое лицо мистера Интера.

Мужчина закрыл дверь и быстрым шагом направился по коридору.

Скрежет гигантской вывески слышен уже в коридорах первого этажа. Я толкнула железную дверь, та со скрипом отворилась, и я вышла на улицу, сразу распахнув над головой красный зонт.

Дождь стал заметно сильнее, барабанит по зонту так, что я с трудом слышу собственные мысли.