Книги

Великий лес (журнальный вариант)

22
18
20
22
24
26
28
30

– Почему?

– Он подарил тебе дом и сад, кобылу, собаку и меня. Это то же самое, как если бы он подарил нам тебя.

– Не понимаю…

– Ну да. Ведь если я принадлежу тебе, то и ты принадлежишь мне. Я этого хотела. Страшно хотела, чтобы ты принадлежал мне.

– А ты знаешь, что означают такие слова?

– Да. Это от тебя я в первый раз услышала слова о любви большой, чистой и настоящей. Из-за этого распался мой брак, я поняла, кто я и чего хочу.

«Она такая же безумная, как Хорст Собота», – подумал он.

Она погасила свет, легла рядом с ним на другую кровать. Он не слышал ее дыхания, и какое-то время спустя ему показалось, что он совершенно один… Когда Марын проснулся утром, Вероники в спальне уже не было. Он застал ее в кухне готовящей завтрак.

– Проедусь по лесу, – сказал он Веронике.

Она кивнула головой, и они сели завтракать. Она, однако, не ела, только всматривалась в него. Он знал, что она хочет ему что-то сказать и подыскивает слова.

– Я хочу знать, останешься ли ты здесь, или я должна собирать свои вещи, – сказала она в конце концов.

– Я не знаю, что тебе сказать. Я был очень далеко и пережил очень много. Я уже не тот человек, который приезжал сюда весной. Что-то во мне умерло, а что-то ожило.

– Так же, как во мне…

– Уже нет Хорста, – сказал Марын.

– Это правда. Тут уже не так, как раньше, и уже никогда так не будет. Но ведь здесь твой дом, твой сад, твой пес и твоя кобыла. Хорст объяснял мне, что такого мужчину, как ты, можно удержать, если дать ему женщину. Скажи хоть слово, и я приведу тебе официантку из Гауд.

– Не хочу, – сказал он сердито. – Я уже говорил тебе об этом один раз.

– Хорст собирался поехать в город за красивой женщиной для тебя. За такой, каких ты любишь. Я могу это сделать за него.

– Не нужно. Я когда-то хотел пережить любовь большую, чистую и настоящую. Но это были только фантазии. Нет такой любви, и, уж наверное, ее не могут дать шлюхи.

– Твоя бывшая жена Эрика рассказывала, что у тебя в жизни были сотни женщин. Что ты вообще ничем другим не занимался, только женщинами.

– Ерунда. Впрочем, это было давно.