Женщина, хлопочущая вокруг сына, как наседка, обратила наконец внимание на меня, и в глазах ее мелькнул ужас.

– Немец! – только и смогла она сдавленно произнести, начав мелко креститься.

– Не бойтесь меня, – попытался я ее успокоить. – Я не причиню вам зла, хотя, Миша, твоя мама права. Такие прогулки могут быть небезопасны.

Ответом мне была только наивная, я бы даже сказал совершенно ангельская, улыбка моего нового знакомого. Невольно улыбнувшись в ответ, я покачал головой.

– Ты, Миша, все же не ходи один, далеко ли до беды. Поляки сейчас голодные и оттого злые как собаки. Того и гляди покусают, и это я не шучу.

– А ты тоже злой? – немедленно последовал вопрос.

– Я? Пожалуй что нет, по крайней мере, не сегодня. Но это не значит, что тебе не следует бояться незнакомцев.

– Послушай, что тебе человек говорит! – подала голос, видимо, немного успокоившаяся мать Миши. – Виданое ли дело ходить одному, да еще по воду!

– А как тебя зовут? – последовал еще вопрос проигнорировавшего нотации подростка.

Не улыбнуться этой непосредственности пополам с наивностью не было никакой возможности.

– Меня зовут Иоганн, по-вашему – Иван, – отвечал я Мише. – Но можешь звать меня Ганс или Ваня, как тебе удобнее.

– А ты хочешь есть?

– Хочу, но мне кажется, если ты будешь раздавать еду всем подряд, то тебя не похвалят ни матушка, ни дядя.

Мишина мама выражала всем лицом полное согласие с моими словами, но у Миши, очевидно, было на этот счет свое мнение. Проковыляв в закрытую занавеской часть горницы, он выволок оттуда горшок, накрытый чистой тряпицей, и поставил его на стол.

– Вот, еда у нас есть, только воды не было, а матушка хотела…

– Миша! Да что ты меня конфузишь! – перебила мать словоизлияния своего непутевого сынка. – Ладно, иноземец, садись поешь, чего уж там.

Я хотел было гордо отказаться, но заурчавший живот громко запротестовал против такой глупой гордости, и я, не чинясь, сел за стол. Увидев недовольно сжатые губы Мишиной мамы, я сложил руки и пошевелил губами, делая вид, что читаю приличествующую случаю молитву, после чего взялся за ложку и моментально смел все, что было в горшке.

– Спасибо вам добрые люди, – поблагодарил я, встав из-за стола, Мишу и его матушку.

– На здоровье, – усмехнулась она, – спасибо, что привел моего непутевого домой живым и невредимым.

– А ты еще придешь? – спросил меня мой новый знакомый.