415

Sueton. Aug., 65: Deprecante saepe populo Romano etc. — Cp.: Dio, LV, 13.

416

Dio, LV, 10. — Только благодаря своей трибунской власти Август мог воспрепятствовать этим процессам.

417

Сенека (De Clem., I, X, 3) говорит, что Август, вместо того чтобы казнить любовников своей дочери (lex de adulteriis, по-видимому, давал ему это право), показал свое великодушие и лишь изгнал их. Но здесь, как и в изгнании Юлии, является вопрос, в силу какой власти Август изгнал действительных или предполагаемых любовников своей дочери? И можно ли, по словам Сенеки, думать, что Август изгнал любовников Юлии, поставив свой собственный авторитет на место авторитета судов? Тацит (Ann., Ill, 24) подтверждает слова Сенеки: adulteros… еагшп morte aut fuga punivit. Но это свидетельство Тацита, часто неточного в подобных вопросах, не имело бы особенного значения, если бы у нас не было другого, более важного свидетельства, именно свидетельства Овидия. Поэт десять лет позднее был скомпрометирован в аналогичном, хотя и менее громком, скандале с младшей Юлией. Овидий очень ясно говорит нам, что он был relegatus по эдикту Августа без вынесения приговора судом (quaestio) и без сенатского декрета (Trist, II, 131 сл.):

Nes шеа decreto damnasti facta senatus

Nec mea selecto judice jussa fuga est:

Tristibus invectus verbis — ita principe dignum—

Ultus es offensas, ut decet ipse tuas,

Adde, quod edictum, quam vis immite minaxque Attamen in poenae nomine lene fuit.

Qulppe relegatus, non exul dicor in illo…

Очевидно, что Овидий был сослан не вследствие суда, а административным распоряжением Августа, как сказали бы мы теперь; то же должно было быть с изгнанниками, о которых упоминает Сенека, потому что Тацит говорит, что совершившие прелюбодеяние с дочерью и внучкой Августа был наказаны одинаково. В силу какой власти Август мог принять административную меру и эдиктом подвергнуть римских граждан высылке? Так как дело шло о лицах, над которыми Август не имел patria potestas, то единственная власть, которой, по моему мнению, он мог воспользоваться, была власть, предоставленная ему а 23 г., о которой шла речь в

IV томе: utque quaecumque ex usu reipublicae divinanim huma(na)rum publicarum pri-vatarumque rerum esse censebit, el agere facere jus potestasque sit. Как только было установлено, что Юлия и ее соучастники были обвинены в святотатстве (lae arum religionum), как говорит Тацит, Август мог осудить их на высьшку в силу предоставленной ему власти делать все, что он считал нужным для пользы религии.

418

Sueton. Aug., 65.

419

В этой же главе мы увидим, насколько поведение Августа по отношению к Тиберию противоречило в этот год общественным интересам. Это можно объяснить, только допустив, что Август питал по отношению к Тиберию сильное неудовольствие.

420

См.: Sueton. Tib., 12: ex criminationibus M. Loliii comitis et rectoris ejus; следовательно, Лоллий был врагом Тиберия.