Дверь открылась со странным глухим звуком. И из мухомора вывалился пузатый жаб в бархатном халате, наподобие тех, которые в темных землях носят мужчины. Я впала в ступор. Сама не знаю, что шокировало меня больше: жаб, халат или жилище в мухоморе. Впрочем, это нисколько не помешало мне обшарить взглядом остальные грибочки и обнаружить еще две похожие двери. Но из них никто не спешил выходить.

– Я – Нарыв, – чинно представился жаб.

Размером он превосходил иного пса, разговаривал зычным голосом, носил одежду. Выводы я сделала быстро.

– Потусторонняя зверюшка – помощник? Ядвиги, да?

Мне следовало догадаться, что у нее есть кто‑то подобный. Она же сильной ведьмой была, вполне могла себе призвать, создать… или откуда их берут?

– Нас таких трое, – сообщил жаб.

И я поняла, что недооценила свою прабабку.

– И что вы делали для Ядвиги? – стало любопытно.

– Я – по книгам и магии, еще яды умею готовить, – гордо подбоченился новый знакомый. – Белка Яся следила за домом, прибиралась, готовила, в общем, хозяйство вела. Ночной мотылек Назар по поручениям летал.

Хозяйство Ядвиги впечатляло.

– А мне служить будете? – и сама вздрогнула, так властно прозвучал мой голос.

От страха, наверное.

– А шапку мне новую подаришь? – вылупил желтые глазищи жаб.

– Шапку? – я удивленно моргнула.

– Ага. Как у ведьмака – наставника, – кивнул жаб, отчего его второй подбородок затрясся. – Квадратная, с кисточкой.

– Договорились, – согласилась я.

Даже думать не хочу, где возьму нужный размер! И что запросят двое других помощников? Но кто‑то сведущий в темной магии мне под боком не помешает, и помощь в уборке пригодится. К тому же, я никогда не жила одна.

Сумку до конторы решила не тащить. Нарыв, которого я про себя уже успела переименовать в Норика, посоветовал оставить и обещал присмотреть, забор высокий и зачарованный, к тому же ничего ценного там не было. Так что я взяла кошель с оставшимся серебром и отправилась вспоминать дорогу к центру.

Контора уже открылась, и тщедушный темноволосый паренек подсказал мне, где найти Милослава.

У него был свой кабинет. На чуть приоткрытой двери красовалась потертая табличка с именем. Но это, как оказалось, было лучшее, что имел мой единственный знакомый в темных землях – дверь с табличкой. Осторожно заглянув, я обнаружила, что кабинет у него тесный, туда еле помещался стол, пара стульев и стеллаж для документации. Окна давно не мыли, из‑за чего внутри казалось, будто сейчас вечер. А сам Милослав корпел над бумагами и выглядел серьезным и сосредоточенным.