Глава 8

«Логово» Мявы действительно оказалось буквально в двух шагах от лесного озера. Ну или Степану так показалось: сложно одновременно следить за дорогой, стараться отводить взгляд от грациозно вышагивающей впереди голой ведьмы и пытаться определить, насколько и в чём его здоровье поправилось. Пока ощупал зубы языком, пока пытался разобрать, остался ли давний шрам на голени после неудачного падения у бабушки на даче с яблони, пока морщился от очередной веточки или шишки, уколовшей стопу потерявшей кроссовку ноги через тонкий носок — и уже вышли к… Наверное, землянке. Ну не назвала бы своим логовом хвостатая хозяйка недвижимости… погреб?

— Добро пожаловать, гости дорогие! — оборотень не поленилась степенно поклониться и даже рукой повела, явно кого-то копируя, вот только махнувший туда-сюда хвост да блеск в хитро прищуренных глазах выдал её с головой. Развлекается остроухая.

— Ты еще хлеб да соль предложи, — устало и как-то тускло отозвалась молодая лесная колдунья. Она бездумным жестом заставила все это время парящую недалеко метлу спикировать ей в руку и оперлась на упертую в землю рукоять.

— А и предложу, — фыркнула кошкодевушка, крутанувшись на пятке и юркнув в тёмный проход между потемневших от времени и успевших потрескаться бревен, отродясь не знавших страшных слов «косяк» и уж тем более «дверь». — Сушки вместо хлеба пойдут, или сухари с потолка доставать?

— Может, у тебя и одеться во что найдется? — отстраненность во взгляде ведающей сменилась сдержанным любопытством.

— Спрашиваешь! — оборотень появилась с отрезом полотна в руках. — Держи, оботрись, пока пороюсь в рухляди. А ты бы, Стё-па, вещички свои развесил на рогатине, пока прямо на тебе колом не встали.

— Х-хорошо, — успевшие слегка подсохнуть за время пути до логова штаны и рубашка действительно неприятно липли к телу.

Раздеваться в присутствии Куницы оказалось неожиданно дискомфортно — особенно когда дошло до носков. Грязные, вонючие и в дырах! Вот единственная уцелевшая кроссовка перенесла испытания куда лучше — да только куда ее, без пары?

— Вот, тебе пойдёт, — вновь поднявшаяся из логова Мява всучила студенту… эм-м, рубаху? Отступила на шаг, оглядела своего гостя целиком этаким оценивающим взглядом — и кивнула. — Точно пойдёт.

— А штаны? — на самом деле попаданец рад был хоть какой-то сухой вещи, но эти слова у него вылетели непроизвольно.

— У тебя ж есть, — непритворно удивилась кошкодевочка, указывая на трусы парня. — Или у вас там принято одни штаны на другие надевать? От чудно-то! Али поясом рубаху-то перетяни да и эти сымай, ежли чего такого сокровенного показать красным девицам боишься!

Последнее прозвучало совсем уж насмешливо-издевательски, и парень предпочел просто отвернуться, чем объяснять этим диким лесным жительницам зачем нужны трусы. Так ушастая явно специально прошлась по его спине своим пушистым хвостом, заставив вздрогнуть и еще сильнее покраснеть!

— А ведь и правда, чудно, — задумчивый голос Куницы заставил и Мяву, и Степана повернуть головы к ней. Ведьма, замотавшись в выданный отрез ткани, так и эдак крутила перед собой кроссовку, не обращая внимания на запах. — Подошва экая: и не дерево, и не глина, и не смола застывшая…

— Теперь веришь, что я из другого мира? — теперь уже парень почувствовал, как бетонной плитой ложиться на него все пережитое за несколько часов.

— Верю, — эхом отозвалась девушка. — Я ведь сама теперь такая же: идти некуда, нигде не ждут, на всём свете всем чужая…

— Не всем, — отстав, наконец, от пришельца, неслышно подошла к подруге оборотень, протягивая лежащую на руках стопку одежды. — Айда в логово, у меня там и мёд на травах припасен. Стёпа, ты не отставай.

Внутри землянки оказалось не так уж и темно — во всяком случае, стукнуться о низкие стропила можно только по собственной дурости. Меж ними вниз свисали пучки засушенных трав, наполняя воздух своими ароматами. Вдоль стен угадывались широкие лавки, а за ними — кривовато сбитые полки, где пустые, но большей частью заполненные мешками, мешочками, просто тканью и мехом, еще чем-то не совсем понятным… В общем, погреб — погреб и есть.

— Рухлядь, еда походная, одёжа добрая… — ведьма, очевидно, в темноте видела получше студента. — Ты откуда ж столько всего натащить-то смогла?