А как все здорово было всего пару часов назад! Так же играло солнце в кронах, рассыпалось под ногами солнечными зайцами, пружинил под подошвами асфальт парковой дорожки — с каждым шагом отпускало напряжение последнего экзамена, нет, всей сессии. Оттого губы сами собой растягивались в счастливую улыбку, и крутилась в голове фраза неслышанной песни из несмотренного фильма: «А я иду, шагаю по Москве!»

Раз за разом, не вызывая протеста ни своей зацикленностью, ни отсутствию поблизости той самой Москвы. Раз за разом, пока ступив на очередное солнечное пятно нога не провалилась куда-то.

Испуг, яркое, незабываемое чувство невесомости и зеленая вспышка. А потом Степа всем телом влетел в громадное буро-мохнатое нечто, остро пахнущее зверем! Влетел и отскочил-отвалился в высокую, не знакомую с косилкой траву, чтобы увидеть, как из-за мохнатой горы появляется здоровенный шар головы с маленькими ушками…

Нет в парке ручьев и черничного березняка. Нет в нем бурелома — вспомнилось мгновение полета над оскалившимся обломками веток поваленным стволом.

«И сигнала сети не будет». С этой мыслью Степа сунулся в карман за смартфоном. Карман был пуст, даже ожидаемо. «Ну и пусть. Зато от медведя убежал».

Вздохнул смиряясь: «Попал. Не водятся в парке медведи».

Машинально поправил очки на переносице: «Зато стекла на месте…»

* * *

«От медведя не убежишь», — так говорила бабушка. А вот убежал же, когда приперло! Только вместо воспоминаний остались лишь смазанные картинки, в которые не всегда и поверишь. Вот стоп-кадр: недоумение на скупой на эмоции медвежьей морде. И следующий: неожиданно человеческий жест — хищник словно вращает когтем у своего виска. Было? Не было?

А потом только мелькающие по сторонам деревья: неохватные вековые, замшелые поваленные, тонкие молодые. Светлые пятна берез и темные — густых пушистых ёлок. Кусты. И ветки, бьющие в лицо! Как глаз не выбил? Очки спасли, не иначе. А вот как одежду не порвал или еще чего похуже, только зеленью раскрасил и паутины нацеплял в три слоя? Чудом, наверное. Знакомые паркурщики, хвастающиеся своей «подготовкой» на куда более ровном месте бились и ломались почем зря.