— Сначала Пожара, — сказала старушка. — Она все еще истекает кровью.

— Так ее зовут?

Она пожала плечами.

— Как еще описать такое существо, как она? Только так я ее зову.

* * *

Но помочь лошади было непросто. Пожара прижимала уши, когда они пытались коснуться ее. Она взмахивала хвостом, и искры сыпались на летнюю землю. Одна задымилась. Вася затоптала ее.

— Раненая или нет, но ты — угроза.

Старушка фыркнула. Лошадь нахмурилась, но тоже устала. Вася провела ладонью по ее ноге, и она лишь поежилась.

— Будет больно, — мрачно сказала Вася. — Не брыкайся.

«Ничего не обещаю», — сказала лошадь, прижав уши.

Они вдвоем уговорили лошадь постоять, пока Вася латала ее ногу, хоть у девушки появились новые синяки к концу. После этого испуганная Пожара убежала, хромая, чтобы щипать траву на безопасном расстоянии. Вася опустилась на землю у огня, провела потной ладонью по лицу. Ее одежда высохла от жара в теле лошади. Была все еще ночь, хоть казалось, что с появления Медведя прошли часы.

Женщина достала из короба котелок, соль и лук. Она сунула руку в озеро, вытащила рыбу, как будто хлеб из печи. Она стала варить суп, словно не была полночь.

Вася смотрела на нее.

— Это ваш дом? — спросила она. — Изба у дуба?

Женщина чистила рыбу и не подняла голову.

— Когда — то был.

— Вы оставили там сундук? Для меня?

— Да, — она все еще не подняла взгляд.

— Вы знали, что я… вы — ведьма из леса, — сказала Вася. — Что ухаживает за лошадьми, — она подумала о Марье и старом жутком имени из сказки, что появилось на ее губах. С дрожью она сказала. — Баба Яга. Вы — моя прабабушка.

Старушка издала смешок. Рыбьи кишки мрачно сияли между ее пальцев, когда она бросила их в озеро.

— Близко. Разные ведьмы были вплетены в одну сказку. Может, я одна из них.