Никто!

Задыхаясь от липкого ужаса, Соня села на кровати, пытаясь прийти в себя от привидевшегося кошмара. Приснится же! Какие-то холопы, девушка вся в крови… Сперва Соня решила, что эта девушка – она сама: такая же высокая, черноволосая, зеленоглазая, яркая. Вот только видела Соня себя со стороны. Разве во сне так бывает?

Нет! Это точно была не она! Хотя даже имя похожее…

Наверное, все дело в экзаменах. Перенервничала. Да и будущее неясно. Если поступит – хорошо. А если нет? Надо где-то искать работу, жилье.

От мыслей о будущем стало еще хуже, но, по крайней мере, ужас, навеянный сном, растаял, словно и не было. Ведь ее настоящая жизнь едва ли не страшнее самого жуткого кошмара.

Но так было не всегда. До десяти лет ее жизнь была прекрасна, и будущее виделось безоблачным. До приезда бабушки Светы. Она оказалась теткой мамы, вырастившей ту. Об этой Свете Соня, как ни странно, ничего не знала.

Приехала гостья из какой-то глухомани в Сибири. Прожив у них около недели, она попала в больницу и больше к ним в дом не возвращалась. Мама сказала, что бабушка уехала к себе домой. Соня узнала, что это не так, спустя месяц, когда нашла свидетельство о смерти.

А дальше начался кошмар похлеще, чем во сне. Папина фирма очень быстро разорилась. Какие-то люди стали приходить к ним в дом, угрожая. Мама стала часто исчезать из дома, возвращаясь только под утро. Однажды Соня нашла в ванне следы крови, а в мусорном ведре окровавленное платье мамы.

Отец на все вопросы дочери отмалчивался. Сказал только, что мама решает их общие проблемы и не надо волноваться о том, что ее, Соню, не касается.

Мама появилась через неделю. Ту ночь Соня запомнила навсегда. Сперва до нее доносились взволнованные голоса родителей, затем раздались крики, и вдруг наступила тишина, да такая, что Соне захотелось залезть под кровать и никогда-никогда оттуда не вылезать!

Вскоре дверь распахнулась, и на пороге ее спальни появилась мама. Скользнув по дочери невидящим взглядом, она только бросила: «Прости». Достала сотовый. Набрала короткий номер и произнесла:

– Улица Садовая, дом семь, квартира пятнадцать. Я только что убила мужа.

Чтобы избавиться от нахлынувших воспоминаний, Соня даже потрясла головой. Прошло уже семь лет, а все помнилось так, словно было вчера. Маму осудили на десять лет. И даже то, что судьи решили признать случившееся убийством по неосторожности, не смягчило приговор.

Мама умерла в тюрьме через пять лет. Соня уже жила в детском доме, когда однажды ее вызвала к себе директриса и, пряча глаза, протянула сверток.

– Тут вещи твоей мамы. Мне сообщили, что она погибла. Мне жаль.

Соне тоже было жаль. До судорог в животе, до ломоты в костях. И себя. И маму. И отца. И их когда-то счастливую жизнь, полную надежд и мечтаний. А главное, жизнь, полную любви.

Она вернулась в комнату и, когда соседки заснули, достала фонарик. Развернув газетную бумагу, Соня с жадностью принялась перебирать оставшиеся после родительницы вещи. Платье, в котором мама была на суде, её часы, узорная подвеска – крест из переплетенных линий. В центре светился, переливаясь зеленым, небольшой прозрачный камень. Здесь же лежало несколько листов, исписанных убористым маминым почерком. Письмо. В нем она просила прощения, говорила, что непричастна к убийствам партнеров и кредиторов отца. Да и в смерти отца тоже была невиновна. Что все произошедшее – это какое-то помешательство. Колдовство.

Соня проревела в ту ночь до утра. Она так и не поняла, что же на самом деле произошло с фирмой отца, с их семьей, но почему-то в душе появилась непоколебимая уверенность, что всему произошедшему могла бы дать объяснение бабушка Света. Если бы была жива…

Признавшись себе, что больше не уснет, Соня поднялась, тихо оделась и, чтобы не будить досматривающих последний сон подруг, вышла из комнаты. На кухне никого не было. Повариха тетя Маша приходила в шесть, значит, у нее есть целый час, чтобы еще раз спокойно хорошенько обдумать, в какой институт отнести документы. Конечно, ей, детдомовке, высшее образование не светило бы вообще, если бы не отличная сдача ЕГЭ. Сто баллов из ста.

Соня знала, что этот шанс она выгрызла у жизни упорством и терпением. А еще желанием вернуть себе счастливую жизнь. Пусть уже и без родителей. Она привыкла быть одна, но очень надеялась, что теперь время ее одиночества подошло к концу.