— Пфф, не думай обо мне уж так плохо. Если я буду тебя ревновать к каждому твоему другу, у меня никаких нервов не хватит. Одно дело, твой эльф — у вас там были "официальные" отношения, — он показал кавычки в воздухе. — Жаль только, что слово официальные для Татьяны Грейс пустой звук, — тут уж я фыркнула. — А ты мне не ответила, зачем ночью, как воры?

— А я знаю? — пожала плечами. — Так интересней, — я хитро прищурилась: — То есть, к Томми ревновать не будешь?

Брейдон только глаза закатил.

— Я не настолько в себе не уверен, адептка Грейс, — в его голосе появились мурлыкающие, обволакивающие нотки. Он в одно слитное движение оттолкнулся от стены и оказался буквально в полуметре от меня. Завис прямо надо мной и втянул носом воздух.

— Тебе бы хотелось, чтобы я ревновал? Знаешь, что сложно? Сложно чувствовать запах твоей крови и не иметь возможности вышвырнуть этого пацана ко всём чертям, чтобы немедленно утащить тебя к себе и запереть на десять замков. Вот это — то ещё испытание.

— Почему же ты так не сделал? — я сама сделала этот шаг, разделяющий нас. И теперь стояла вплотную к монолитному телу мужчины, от которого даже через рубашку шёл жар и, запрокинув голову, разглядывала его лицо.

Бордовые брови, аристократический нос, алые волосы, сверкающий в темноте взгляд. Но, не смотря на все странности, его лицо привлекало меня. Оно было такое красивое, необычное, но уже такое родное! Когда я успела так к нему привязаться? Вот небольшая складочка между бровей — это потому, что он постоянно хмурится, когда занимается делами Академии. Вот волевой упрямый подбородок, который каждый раз упрямо выдвигается вперёд, когда у ректора не получается с первого раза какой-нибудь очередной эксперимент. Вот острые, хищные скулы, по которым хочется провести рукой, вызывая улыбку на породистом лице. Его лицо всегда открыто для меня, оно не кажется далёким и недосягаемым, а в его глазах я вижу отражение своих чувств. И даже больше того.

— Ты же мог зарычать, выкинуть Томми в портал, обернуться страшным красным драконом и утащить меня в темный-темный лес.

— Страшным красным драконом, говоришь? — его бордовая бровь выгнулась под углом девяносто градусов. — Таня, не играй сейчас со мной, а то утащу в тёмный-тёмный лес, а ты потом орать на меня будешь.

Я непроизвольно заулыбалась.

— Да ну тебя! Такой момент испортил! — не успела договорить, как мужчина резко наклонился и невесомо поцеловал меня в губы. — А-а-а… Чего это я… Я хотела сказать…

Брейдон повторил свой манёвр, и я опять сбилась.

— Я хотела спросить…

Меня рывком прижали к себе и зацеловали за полусмерти. Я вцепилась в рубашку мужчины и ошалело хлопала глазами.

— Вот теперь говори, — он, не выпуская меня из объятий, зарылся носом мне в волосы и чего-то там нанюхивал.

— Так почему ты этого не сделал?

— А тебе бы это понравилось? Вроде у тебя свои планы на вечер были. Вдобавок, день прошёл достаточно тоскливо, и мне тоже хотелось немного развлечься, а наблюдая за тобой, представление всегда обеспечено. Я, конечно, едва сдержался, когда этот горе-целитель тебя так долго лечил! — он недовольно выпустил небольшую струю дыма из носа. О, а это Никуся активировался! — Но в остальном, не думаю, что тебе понравится, если я заберу тебя к себе, запру в башне и запрещу показывать нос на улицу. Хотя, не скрою, желание такое у меня есть.

— Ещё чего! — возмутилась я, пытаясь высвободиться из медвежьих объятий. Куда там! Драконище даже не понял, по-моему, что я там трепыхаюсь, продолжая с независимым видом рассуждать сам с собой.

— Но я же понимаю, что закрыть мою Татьяну невозможно. Иначе она вылезет в окно этой башни, распугает стражу и сбежит.

— Вот именно, — поддакнула я, продолжая возиться в кольце тёплых рук.