— Но не будем вдаваться в откровения и философские рассуждения. Я тут по делу, — мачеха Сайтона внезапно становится серьезнее. — Или тебя не интересует, как выжить в твоей ситуации?

Вся моя интуиция, даже каждая частичка моего тела буквально кричит о том, что ей нельзя доверять. Но и не выслушать я ее тоже не могу, я должна знать все возможности, чтобы иметь выбор. Потому что Сайтон мне его не дал.

— Молчишь? Значит, интересно, — она довольно отпивает свой чай и сверлит меня взглядом, будто примеряясь, насколько сильно я готова поверить ей. — Есть два выхода. Первый — заключить сделку с демонами, как это сделал отец Сайтона. Ты не знала?

Видимо смятение и страх, которые вспыхивают в моей душе, отражаются на моем лице, чем несказанно радуют леди Бранд. Руки дрожат так, что чашка касается блюдца с неровным стуком. Я выпускаю ее из пальцев и кладу ладонями на скатерть. Отец Сайтона и демоны? Да как так? Он никогда об этом не упоминал. Хотя… о чем он вообще мне рассказывал сам?

— Он так желал спасти свою истинную, что пошел на сделку. Только тянул слишком долго, поэтому, — она разводит руками. — У Сайтона еще есть шанс. И, соответственно, у тебя тоже.

— Вы намекаете, что я должна склонить его к договору? — смотрю на полудемоницу исподлобья, желая, чтобы она испарилась. — Вы сейчас серьезно?

— Твое дело, голубушка, — пожимает плечами леди Бранд. — У тебя всегда остается другой шанс выжить. И он зависит только от твоего решения, без участия дракона.

Она встает из-за стола, достает из кармана маленький пузырек из темно-коричневого стекла с тугой марлевой пробкой, закупоренной сургучом. Он притягивает вгзгляд и заставляет сердце биться сильнее и вызывает даже своим видом тянущую боль внизу живота. Я знаю, что это.

В соседнем имении младшую дочь папиного друга нашли наутро в луже крови, а рядом подобный пузырек. С этим пузырьком сосед и приходил к папе. Они тогда долго скандалили в кабинете за дубовыми дверями. После этого между ними пробежала черная кошка.

Отец всячески старался уберечь меня от этой истории, но слухи и разговоры среди прислуги, где я частенько терлась, никто не отменял. Говорили, что девушку спасли, но ребенка нагуленного она потеряла.

Мне тогда казалось это чем-то диким, нереальным. Но теперь, когда я видела этот пузырек, вся история показалась ближе и страшнее, чем в юности.

— Вижу, ты знаешь, что это, — с громким стуком пузырек опускается на стол. — Доставть это средство нелегко, особенно теперь, когда демонические настойки запрещены. Но я от всей души, ты же знаешь.

Мачеха Сайтона беззвучно, словно скользя, выходит из столовой, а потом и из дома. Я продолжаю сидеть и пялиться на пузырек, не представляя, как вообще взять его в руки. Кажется, что он может навредить даже простым прикосновением.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Эйвиола, — слышу голос Джеральда из холла. — Надеюсь, приключения не настигли тебя?

Прежде чем на пороге столовой появляется Джер, я резко вскакиваю, сгребаю пузырек и заталкиваю в карман. Он неприятной тяжестью оттягивает юбку, буквально обжигая бедро.

— Эйви, все в порядке? — Джеральд застывает в дверях, а потом резко оказывается рядом, поддерживая под локоть, а потом его взгляд падает на стол. — Что это?