— Бывшую родственницу, — отвечаю я. — И я не думаю, что нам есть, о чем разговаривать.

Ее тонкие губы растягиваются в ехидной, но безумно довольной улыбке.

— О, ты ошибаешься, моя дорогая. Но я не думаю, что ты хотела бы обсуждать своего будущего ребенка в дверях.

Я забываю как дышать, моргать и говорить. В оцепенении отхожу и впускаю мачеху Сайтона внутрь. Она проходит мимо меня медленно, с гордо поднятой головой и надменным взглядом победительницы. На лице появляется брезгливость:

— Пасынок мог бы и получше условия для матери наследника организовать, — фыркает она. — Неужели средств пожалел? Не думала, что он такой жмот. Наверное, этим в мать свою пошел.

Я закрываю дверь и выхожу из оцепенения. Значит, она все знает. Откуда? Не мог же Сайтон ей рассказать? Полудемонице? Зная, что мне угрожают демоны?

— Вы хотели что-то сказать? — сквозь сцепленные зубы цежу я.

Она оборачивается:

— Даже не угостишь чаем? — она вскидывает бровь. — Только без бергамота, голубушка. Не переношу этот запах.

Даже не скрываясь закатываю глаза и прохожу в столовую. Намеренно завариваю два чайничка: чай с бергамотом, который мне принес Сайтон, и обычный. Разливаю в чашки и подношу к столу. Брезгливость на лице мачехи усиливается с моим приближением.

— Напрасно, — с довольной улыбкой отвечаю я. — С недавних пор это мой любимый чай. А хотите я вам артефакт леди Иллидии покажу?

Не дожидаясь ответа, я достаю артефакт и активирую его, усиливая витающий в воздухе цитрусовый запах.

— Какая… у меня милая… невестка, — сквозь зубы и искусственную улыбку цедит мачеха Сатойна. — Впрочем, ты правильно сказала — бывшая.

Я с удовольствием отпиваю чай и втягиваю ноздрями ароматный пар, поднимающийся с поверхности. Леди Бранд возмущенно краснеет волной, начиная с декольте и заканчивая лбом. Особенно сильно выделяется пурпурно-сизым цветом прыщ на ее носу, даже пудра не спасает.

— В общем, к делу, — не выдерживает леди Бранд. — Я знаю про вашу беременность от Сайтона и, естественно, про его проклятие.

Внутри все напрягается, я ставлю чашку на блюдце и веду пальцем по самому ее краю, ощущая раздражующую выщербленку на ободке.

— Вы очень хорошо осведомлены для человека, который не относится к близкому кругу общения Правителя, — холодно говорю я. — К тому же, я слышала от вас совсем другое буквально позавчера.

Ухмылка леди Бранд подсказывает мне, что все не так просто.

— Кто-то любит подслушивать чужие разговоры? — прищуривается она. — Но лучше всегда дослушивать до конца. А еще… Иметь в виду, что самые близкие люди могут сделать больнее всего, и это не меняется веками, а я, голубушка, уже многое повидала.

Близкие? На кого она намекает? Кто-то из тех, кому я доверяю, мог предать меня? Но кто?