Граф незамедлительно послал за незнакомцем, который предъявил ему пакет, в конверте и с печатью в восточном стиле, лишь в верхней части находилась тугра, или королевская печать, — граф сразу узнал печать Магомета. Он нетерпеливо развернул шелковые покровы и обнаружил там записку — в переводе она гласила следующее:

Когда граф дочитал послание, Мустафа склонился перед ним в почтительном поклоне. А потом отвел его в замковую часовню и, подойдя к алтарю, указал на железную дверь, пояснив:

— Повелитель мой Магомет дал мне распоряжение положить сюда некое сокровище, которое он милостиво мне вручил. Прошу вас, примите ключ, осмотрите склеп и его содержимое и, если будет на то ваше согласие, выдайте мне документ, который позволит мне вернуться на родину и жить там в преданном служении моему повелителю султану Магомету — да восславится имя его среди правоверных!

Граф осмотрел содержимое склепа и нахмурил брови; заметив это, Мустафа добавил:

— Мой повелитель султан Магомет предчувствовал, что вы станете отказываться от этих сокровищ; в этом случае я должен был вам сказать, что они предназначены хотя бы отчасти компенсировать те суммы, которые благородная дама, ваша мать, потратила на ваши поиски, а также на мессы за упокой души вашего отца.

Корти ничего не оставалось, кроме как принять дар.

Завершая рассказ, добавим, что он так и не женился. Из этого можно сделать закономерный вывод, что ему все же не встретилась женщина, которая смогла своим очарованием изгнать из его памяти княжну Ирину.

После кончины своей матушки графини он отправился в Рим и увенчал долгие годы службы в должности главы Папской гвардии смертью от раны, полученной в миг победы. Хадифа, берберы и Нило остались с ним до конца. Триполитанцы вернулись на родину, после чего галеру передали в дар папе.

Раз в год к графу неизменно являлся посланец из Константинополя с подарками — то с богато изукрашенным мечом, то с набором редкостных доспехов, то со скакунами из Хиджаза — их посылал Магомет. Среди подарков встречались драгоценные реликвии и иллюминированные Евангелия, четки, кресты и триптихи дивной работы — так супруга султана Ирина напоминала графу о своей благодарности.

После падения Константинополя Сиама еще несколько дней бродил по городу, разыскивая хозяина, — он отказывался верить в его гибель. Лаэль предложила приютить его у себя до конца дней. Но Сиама внезапно исчез, больше его не видели, и о нем не слышали. Нам представляется, что индийскому князю удалось убедить его, что он лишь сменил обличье, и увезти старого слугу в иные края — возможно, обратно в Чипанго.