Я возродился:

— Разумеется, любовь моя.

— Эд!

Я обнял спешно бросившуюся ко мне гномку.

— Я рад, что ты додумалась до этого так поздно, — сообщил я эльфийке. — Иначе бы мой план мог не сработать. Магия подчинения бы заставила тебя не дать мне умереть.

Я потер рукой шею, с удовольствием убедившись, что ошейник исчез. По крайней мере, моя тридцать шестая смерть явно не прошла зря.

— То есть это был всего лишь спектакль, а не твоя истинная натура пробудилась? — уточнила она на всякий случай.

— Конечно спектакль, за кого ты меня принимаешь? Можешь не отвечать, это был риторический вопрос. Я даже не был уверен, сработает ли трюк, поскольку плохо разбираюсь в механике ошейника. Если бы он после воскрешения оставался на подневольном, то я бы зря только лишнюю смерть себе заработал. Уф, какое же теперь сознание чистое без нудной боли и запретов!

— М-м, я даже не знаю, похвалить тебя или отругать… — заметила Карамелька нерешительно.

— Разумеется похвалить! Знала бы ты, через какие страдания мне пришлось пройти. Лишь твои манящие буфера вели меня вперед, освещая путь во мраке.

— Извращенец…

— Я всегда знал, что похоть спасет мир! — заявил я торжествующе.

— Какой мир? Пока что похоть спасла только тебя, — попыталась меня осадить Кара.

— Ты не знала? — улыбнулся я. — Я и есть весь мир.

Эльфийка закатила глаза. Впрочем, в полутьме мне могло и показаться. Буду считать, что ее зеленые глаза наоборот засияли неземным светом, когда она наконец осознала всю мою очешуенность.