И только тогда Анна заставила себя отвести глаза.

Ей вполне хватило звуков.

Секунд через тридцать сквозь мычание Марла пробился слабый голосок Клит.

– Нет, ты не осквернишь меня. Я целая, ты – нет. Тебе не запачкать меня...

Марл зажал рот хиш грубой рукой, и больше она не издала ни звука.

Кончив, Марл, спотыкаясь, побрел в угол, где свернулся калачиком, словно аутичный ребенок.

Анна осторожно привстала с кресла и подобралась к ясновидящей, надеясь, что Марл не станет возражать. Впрочем, кажется, в своем теперешнем состоянии он даже не заметил ее передвижений.

Кровь сочилась из губ и влагалища Клит. Кресло впитывало влагу, перерабатывая ее во фрукты и жидкости, чтобы люди могли протянуть свои бесполезные жизни чуть дольше.

– Клит, – прошептала Анна, – как ты?

Хиш слабо шевельнулась.

– Мое тело повреждено не сильно, но дух сломлен. Я должна уединиться с монополем, чтобы восстановиться. – Клит поймала руку Анны. – Не позволяй ему больше притрагиваться ко мне.

– Ладно, Клит, не позволю, – плача, отвечала Анна, хотя и не представляла, как сможет сдержать обещание.

Как только Клит снова скользнула в транс, включилось переговорное устройство.

Марл остался недвижим. Анна подошла к приборной панели.

На экране возникло толстое бородатое лицо со свисающими усами. Сбоку смутно, не в фокусе, виднелись очертания кабины. На заднем плане мелькали расплывчатые силуэты.

– Это Зангер, – небрежно произнес толстяк. – Я собираюсь забрать свой корабль вместе с Марлом. На вас мне наплевать. Анна, не ты ли это?

– Я, – ответила Анна. – Слушай, я просто не могу...

Зангер прервал ее.

– Мой корабль вооружен, ваш – нет. Я открою огонь без промедления, если три фигуры в скафандрах с пустыми руками не выйдут из люка.

– Откуда мне знать... – начала Анна, но тут на затылок легла чья-то рука.