— А Морозова ревновать не будет?
— Профукала она тебя, так что сама виновата.
Уходила я из фитнес-центра счастливая, полная бодрости и решимости сожрать карася с овощами, который ждал меня дома. Готовила я его по папиному рецепту, и по его словам, он должен был быть с минимальным количеством калорий. К сожалению, в такой пище подсчитывать я их не могла. Зато это хорошо делала мама-диетолог. Да, вот такая у меня семья: папа откармливает, мама пытается помочь сбросить все, что ты наела. Но благодаря нашим совместным усилиям, у папы в ресторане появилось низкокалорийное меню, чем я безумно гордилась.
— Ну, и как? — поинтересовался Сычев.
— Он нереальный просто, — друг мой покачал головой, мол, запущенный случай. А я даже обидеться не могла, потому что это было именно так. — Ну, в смысле, тренер классный.
— И глаза у тебя горят просто так, от интереса к фитнесу. Ты же блин только от одного избавилась.
— Он был психом, — придумала я оправдание.
— Ты смотри, я могу качка и не осилить. На койке больничной оказаться не хочу!
— Надеюсь, что не придется.
Не знаю вообще на что я надеялась. Но перед таким мужчиной я чувствовала себя не уверенно как-то. Если с приобретением красивой фигуры, я обзавелась умением флиртовать и дерзить парням, то дядечка Никита Катаев меня просто подавлял своей харизмой. Рядом с ним мои комплексы снова выплывали наружу, и мне казалось, что я какая-то ушербная. А на подобный экземпляр, будучи ты хоть сто раз кобелиной натуры, ты не посмеешь взглянуть. Но и накручивать я себя тоже умела хорошенько.
Мне нравилось состояние влюбленности. Хотя оно приносило иногда очень много дискомфорта. Матвей не упускал возможности постебаться и сам же мчался к очередной своей зазнобе. Господи, а слово-то какое! Общаясь с воспитанным и до неприличия культурным Катаевым, я чувствовала потребность в самообразовании. Не все же научную литературу штудировать. Можно и к классикам обратиться.
В школьные годы я любила читать. Залпом проглатывал классические романы, мечтательно прелставляя себя на месте главной героини. А ещё любила очень историю. Хотя, наверное, не так! Это история меня любила, а если быть ещё точнее, то наша историчка. Я даже на ЕГЭ ее сдавать собиралась, но в последний момент почему-то передумала. Словно бес вселился. И пошла Василиса на кафедру географии, изучать море. А что? Романтично! Но до жути муторно, когда ты учишь то, что тебе не нравится. А вот практикумы, когда мы группой на катере выбирались на воду, делали пробы, изучали фауну и флору, опуская крошечные камеры на дно, это было сродни небольшому приключению.
И все же я любила то, чем мне предстояло заниматься. Не знаю, хотелось ли мне всю жизнь бороздить мере-окиян, но пока романтичность данной професси меня вдохновляла.
Вдохновляющим на данный момент у меня был ещё один момент — Катаев. Вот я просто как дура пускала на него слюнки, смотрела шенячьими глазками и старалась тренировки не пропускать.
— Давай я тебе индивидуалки с ним оплачу, — предложил как-то Матвей, встречая меня однажды с тренировки.
— Зачем?
— Ты просто со стороны не видишь, как его взглядом раздеваешь. А что, будем оба встречаться с фитнесистами.
— С кем? — опять выдумал какое-то дурацкое слово. Например, в детстве, по инициативе того же Сычева, подъезд мы называли «лестником», потому что там лестницы. Из-за того, что дверь имела ручку, называлась она «заручечник». И ещё всякой подобной фигни целая куча. И теперь вдруг фитнесисты нарисовались. Черт, а в моем больном сознании это слово быстро прижится ведь.
— Я с фитоняшкой, ты со своим суровым качком.
— Да не хочу я с ним встречаться.