— Обязательно прямо сейчас? — закапризничала я.

— Я не хочу, чтобы мама Таня мне оторвала голову, если я тебя не привезу.

— Но тебе ведь не пятнадцать, — попытался остановить меня Антон. Ну, вот, теперь мы знаем какая сторона его чувств перевесила.

— О, нет! Лучше не рисковать, — пришлось тоскливо вздохнуть. — Я тебе позвоню.

— У тебя есть мой номер? — уточнил Пулиший.

— Сыч, у на есть номер этого няшки? — Матвей лишь устало выдохнул и закатил глаза. — Видишь, это означает, что я позвоню! — обратилась уже непосредственно к Антону.

Подарила ему поцелуй в гладковыбритую щеку. Хотя сомневалась, что его с этой внешностью подростка вообще мучает щетина, и умчалась восвояси.

По дороге пришлось пялиться на мрачного Сычева.

— Я этой швабре волосы повыдергиваю, — буравила взглядом друга, пока он сосредоточенно следил за дорогой.

— Ты про кого?

— Это ты мне расскажи, кто тебе испортил настроение, — в ответ тишина. — Ну, же, Сыч! Это же я — Василий Михалыч, дружбан, которому можно выговориться.

— Я трахнул Алинку.

— Ох! Серьёзно. И? Тебе не понравилось?

— В том-то и проблема, что понравилось. Но она поправила юбку, поцеловала меня в щеку и заявила, что через неделю у нее свадьба.

— И ты из-за бабы скис?

— Получается, что это так. В общем, бесит, что она в очередной раз кинула меня.

Вот, у Матвея задето мужское самолюбие. И помочь ему в этом я не могла, так как Алинку назад за волосы не притащить. Зато выслушала, а ещё попыталась отвлечь веселой историей. Вроде получилось.

После перелета и долгого дня я устала на столько, что объятия любимой подушки были желаннее всего на свете. Спала долго, отсыпалась за свою бессонную сессию и долгую ночную вечеринку. Сны яркими картинками то и дело мелькали, как в фильмоскопе. Не помню, правда, о чем они были, но очень разочаровало, что в эту интересную историю ворвалась мелодия входящего вызова.

Ох, а за окном уже смеркалось. Ну, Вы, Василиса Михайловна, и поспать. Только режим себе сбила.

— Да, мамуль, — отсалютовал я родительнице.