— Обалдеть можно, — восхищенно вздохнула Варя.
Затем обе схватили довольную Галю за руки, усадили ее на диван и понесли какую-то чушь о способах нанесения макияжа, какой-то основе, глубине очистки и других совершенно непонятных мне вещах. Из всего разговора я вычленил только знакомые мне «рН-фактор» и «тоник». И то, по логике, последний явно не имел никакого отношения к известному всем шипучему напитку. Не в силах разобраться в огромном количестве терминов, которыми сыпали мои дамы, я молча наблюдал за ними, гадая, когда они угомонятся.
Женская натура трудно поддается логике — девочки ужасно боялись, что они могут быть лишены каких-нибудь подробностей перемещения, а теперь это опасение полностью затмилось обсуждением содержимого упаковок с косметикой. С другой стороны, им же действительно уже незачем волноваться. Находясь в обществе путешественницы, они рано или поздно ознакомятся со всеми наимельчайшими деталями, но перемещение-то все равно важнее.
Так как все, кроме меня, были заняты обсуждением, я подумал о бросающихся в глаза странностях. После того как Галя появилась в моем номере, не раздалось сирен милиции, «скорой помощи» или хотя бы службы газа. Неужели никто не заметил изменений в магической структуре территории? Все-таки имело место несанкционированное проникновение, а такие случаи должны как-нибудь отслеживаться, иначе из Школы магии может получиться проходной двор. Да и вообще, что это за секретная организация, если даже две юные особы могут спокойно творить что хотят? Немудрено, что у них тут оборотни словно с цепи сорвались.
Когда размышления, болтовня дам и вертящаяся на моих руках чертяжка, которая не принимала участия в разговоре, меня вконец утомили, я выразительно кашлянул. Модницы либо не поняли, либо не захотели понять, с чего это у меня прорезались симптомы простуды. Так как я собрался культивировать в себе сознание героя, я снова кашлянул — еще выразительнее. На этот раз реакция последовала.
— Дашка, ты у нас спец по лечению, займись Сашей, он, кажется, заболел, а мне Галя пока про перемещение расскажет, — не глядя на меня, сказала Варя.
— Но я тоже послушать хочу, — заупрямилась давно признанная сестрой врачевательница.
Меня не очень расстроило, что Галин рассказ для сестер важнее моего здоровья, — что ждать от современных бессердечных подростков? Вся история человечества доказывает, что героев чествуют, только когда в них нуждаются. Чем я лучше других? С другой стороны, мысль о том, что я все-таки сумел добиться прекращения косметической болтовни, меня взбодрила:
— Девочки, давайте наконец послушаем нашу гостью.
Даша, испугавшись, что при восстановлении моего здоровья она может прослушать что-нибудь интересное, покосилась на сестру, подошла ко мне, прислонила ладошку к моему лбу, выдержала пару секунд и, махнув рукой, озвучила мой диагноз:
— Здоров!
Затем уселась в соседнее кресло и уставилась на Галю. Под прицелом восьми глаз (скучающая чертяжка тоже к нам присоединилась) гостья поерзала и начала:
— Для начала я бы хотела извиниться перед Сашей.
Но сестры не дали это сделать, довольно бестактно ее перебив:
— Да ладно, ерунда-то какая. Ты по делу говори.
Галина же смотрела на меня, всем своим видом желая показать, какое раскаяние она испытывает. Возможно, она собиралась что-то добавить, но ей помешали девочки. А я даже был рад этому, не умею я красиво прощать — не то чтобы не умею, а не умею именно красиво. Если бы ей удалось сказать фразы извинения, то мне пришлось бы отвечать. А что я ей мог сказать, что я ее великодушно прощаю? А вдруг она не настолько чувствует себя виноватой чтобы ее «великодушно» прощали? Фраза «Ладно, проехали» ей тоже может не понравиться. Она, не дай бог, решит будто мне все равно, что она переживала, думая, что я обиделся. В общем, девочки, сами того не зная, мне помогли. Так что на виноватый Галин взгляд я просто ответил подобным, и конфликт на этом был разрешен.
Девочки красноречиво завозились, и Галя продолжила:
— То, что Саша не вышел на работу, а этого вроде никто и не заметил, указывало, что он уже отправился на свой матч. А я вдруг поняла, что была крайне не права, и целый день не находила себе места. Евгений Алексеевич даже поинтересовался, не больна ли я. И так как я даже не удосужилась поинтересоваться, когда ты приедешь, — обратилась она ко мне, — я подумала, что ты простишь меня, если по возвращении обнаружишь меня в своей квартире. Вспомнив, что ты вроде собирался ехать на две недели, я к концу срока взяла кое-что из вещей и переехала к тебе домой.
Теперь стало понятно, почему Галочка оказалась в номере в ту же минуту, когда я заставил девчонок «потренироваться». И Галя подтвердила мою догадку:
— Я спала, когда у меня в голове раздался настойчивый голос. Сначала я решила, что мне это приснилось, и даже попыталась снова уснуть, но голос оказался очень настойчивым, и я поняла, что он принадлежал… — Галя смутилась и посмотрела на девочек. — Извините, мы так мало встречались. В общем, голос принадлежал одной из двух очаровательных молодых девушек, некогда гостивших у Саши.