– А вы ничего не знаете: велюр – не знаете, вепря – не знаете… Сейчас я фото тебе покажу.
Викар достал снимок, запечатлевший его, стоящего с помповым ружьем над телом сраженного пулей вепря.
– Вот смотри: это я, а это – вепрь!
– Да это ж свинья! – взвизгнул Абдульхак. Его, никогда не пившего, круто заколбасило.
– Дикая, – согласился Викар. – И более того, если ты думаешь, что я умерщвлял это животное по-вашему, положив кабана на левый бок и повернув мордой в сторону Ка"абы, перерезав ему шейные артерии, пищевод и дыхательные пути, бормоча: «Бисмилляхи, Аллаху акбар», то ты глубоко ошибаешься: мне все эти ваши дикарские обряды – до лампочки.
– Не свирепейте, горячие аверьянские парни! – вмешалась в разговор Уна.
– Итак, подведем итоги. – Хроальд, второй пилот, постучал по краю стакана ножом для резки картона, отобранным у Абдульхака для резки свиного сала на более удобные и приятные для закуски кусочки. – У нас для вас две новости, таким образом, – хорошая и плохая. Начнем с плохой. Вы, ребята, нажрались свинины и в таком виде через пару минут предстанете пред своим Аллахом. Очень плохая новость! Но вот и хорошая…
– Вы предстанете пред Всевышним в таком виде, – Викар перебил Хроальда, подхватывая мысль, – что вам будет совершенно до жопы, что Аллах скажет на это. Ведь пьяным море по колено…
– А я попрошу без понтов! – заплетающимся языком заметил Махмуд и поднял указательный палец. – В Священном Коране сказано: «Но кто принужден будет к такой пище, не будучи своевольником, нечестивцем, на том не будет греха!» Греха на нас нет! Ты ж обманул, ну так ведь? У вепря, понимаешь, кукурузина мохнатая…
– А мы поверили! Ух, наивные… – подхватил Абдульхак. – И стали сосать… молоко… козы Прыгун… Акробат…
– В этом греха нет, – согласился Викар. – А вот в том, что вы, зная, в каком состоянии находитесь, все-таки попретесь к Аллаху, невзирая на то, не протрезвев, в том грех большой!
– Полное неуважение! – кивнул Хроальд. – Я бы в таком виде даже домой не пошел…
– А куда пошел бы? – еле шевеля языком, поинтересовался Махмуд.
– Я бы сначала пошел на посадку! – сварливо ответил Хроальд. – Это у нас теперь номер один, цирковой номер, считай: в таком состоянии…
– А-а-а… Это правильно… – Махмуд осел на пол кабины и начал устраиваться поудобнее с явным намерением прикемарить. – Слушай, приведи мне заложницу, а? – попросил он Викара. – Прямо сюда… Ага… Я угрожать хочу ей… Понял?..
Так и не пристроившись как следует, Махмуд свернулся на полу калачиком, закрыл глаза и засопел, медленно жуя во сне свои четки.
– Оба борта возвращаются в Бостон!
Во всех диспетчерских службах региона уже был выделен дополнительный диспетчер, следивший за радарными метками захваченных рейсов.
Оба экипажа уже доложили земле, что террористы обезврежены и угроза снята.
Однако была одна странность, заставлявшая службу контроля полетов не вполне доверять сообщениям, пришедшим с этих бортов: штурманы-радисты обоих рейсов последние десять минут отвечали, явно напрягаясь, старательно выговаривая слова, допуская повторы. Так, например, рейс № 11 только с третьей попытки сумел выговорить слово «Бостон»…