Мы считаем их западными германцами. Но среди западных германцев они являлись исключением, благодаря продолжительности миграций. Саксы были отделены от франков вклинившимися фризами. Южнее саксов жили тюринги, в основном представлявшие древних хермундури.
Иногда задают вопрос, были ли эти племена действительно объединены в некую конфедерацию? Этот факт вроде бы доказывает текст Аммиана Марцеллина, который, говоря об алеманнах, ссылается на pactum vicissitudinis reddendae. Они должны были оказывать взаимную помощь. Можем ли мы обнаружить причины этого сближения? Этого центростремительного движения? Земледелие, вероятнее всего, оказалось не вполне удовлетворительным решением вопроса народонаселения, особенно если в условиях оседлости численность людей растет быстрее. Поэтому люди были вынуждены увеличивать свой регион обитания за счет окружающего леса. Представьте себе Германию состоящей из маленьких территорий, каждая из которых окружена кольцом непроходимых первобытных лесов. Таким образом, племена были отделены друг от друга и защищены друг от друга лесами, одновременно являвшимися охотничьими угодьями. В центральной части территории располагались сельскохозяйственные наделы вольных людей, вокруг них находились общие пастбища, окаймленные кольцом лесов. Что же происходило, когда численность населения увеличивалась? Для отдельных наделов требовалось больше земли, и возникала необходимость занимать часть пастбищ. Но размеры пастбищ нельзя было сокращать с ростом населения, а значит, требовалось отнимать территорию у леса. В результате плотные лесные кольца, изолировавшие каждое «государство» от соседей более эффективно, чем море разъединяет острова, стали всего лишь узкими рубежами, «государства» стали ближе друг к другу, что способствовало развитию племенных союзов. Этот процесс консолидации, вероятно, благоприятствовал развитию института королевской власти.
Политические институты германцев
В самом начале будет нелишним сказать несколько слов о политических институтах германцев, причем эти слова будут применимы не только к временам Тацита и Цезаря, которыми мы в данный момент не занимаемся, а ко всему периоду миграций, о котором мы будем говорить ниже. Я не стану вдаваться в подробности или обсуждать спорные вопросы, а только обозначу основные черты. Прежде всего мне хотелось бы подчеркнуть, что весь период германской истории до миграций и во время них с политической точки зрения может быть назван периодом народной свободы. Как только германские народы сформировали постоянные государства (скорее племенные союзы. – Ред.) на развалинах Римской империи, начался новый период политического развития – монархический. Возможно, вы захотите мне возразить и сказать, что на раннем этапе (например, во времена Тацита) некоторыми германскими государствами уже правили короли; существовали и королевства, и республики, а во время миграций почти каждый народ имел короля. Это правда, и я намерен настаивать лишь на том, что это не влияет на мое утверждение. Германское государство (племенной союз. – Ред.) могло иметь или не иметь короля, но в обоих случаях оно было, фактически, демократией. Все германские государства, насколько нам известно, имели, в сущности, одно и то же устройство, и политическое различие между республикой и монархией для них не имело значения. Некоторые из них имели королей; каждое могло в любой момент избрать короля; но наличие или отсутствие короля являлось, по сути, вопросом удобства, не имевшим решающего конституционного значения. В каждом германском государстве, независимо от наличия или отсутствия короля, источником власти было собрание свободных граждан, и это является главным. Король не только не имел власти издавать законы и принимать политические решения без одобрения собрания, он также не мог препятствовать тому, что собрание считало целесообразным. Он был высшим исполнительным чиновником государства и имел право собирать войско, если собрание решило объявить войну. Также он мог созвать, в случае необходимости, внеочередное собрание. Но ведь народу, не имевшему короля, тоже нужен исполнительный чиновник такого рода. У них он был, только назывался по-другому – граф. Граф имел примерно такие же функции и обязанности, как и король. Таким образом, германские государства различались вовсе не тем, что одни были «монархическими», а другие – «республиканскими». Просто в одних был граф, а в других – король. Неужели разница была только в названии? Нет, существовало одно бесспорное и важное отличие. Граф избирался собранием, которое могло выбрать любого кандидата. Король тоже избирался собранием, но в этом случае выбор ограничивался определенной семьей – королевской семьей. Иными словами, королевская власть была наследственной, а графская власть – нет. Но наследственный характер королевской власти был ограниченным. Когда король умирал, должность не переходила к его конкретному родственнику. Собрание могло выбрать любого члена семьи или отказаться выбирать преемника вообще. Установленного преемника не было: старший сын, к примеру, имел не больше прав, чем любой другой. Существование королевских семейств, таких как Амаль у остготов, Балта у вестготов, Меровинги у салических франков, – для нас установленный факт, но дальше наши знания не распространяются. Это как существование германской знати, происхождение которой мы не можем объяснить. Мы только знаем, что королевская семья должна была быть самой древней и вести свое происхождение от богов. Судя по всему, семьи, обладающие правом на королевскую власть, имелись у всех германских народов – и у тех, у кого был король, и у тех, у кого его не было. Так что, если какой-то народ, не имевший короля, неожиданно решал, что было бы удобно его иметь, у него было семейство, из которого он мог сделать выбор. Очень важно понять абсолютный характер теоретического принципа древних германских государств (племенных союзов. – Ред.), а именно верховной власти народа. Этот жизненно важный принцип претерпел много изменений, временами входил в фазу временного затмения, но никогда не уничтожался в Европе окончательно. Но я также обязан подчеркнуть, что, хотя король не имел реальной независимой власти, монархическая форма правления была важна уже потому, что могла стать реальной властью. Это был зародыш, из которого могла произойти – и произошла настоящая королевская власть. Принадлежность монарха к определенной престижной семье обеспечивала ему особые почести и большее уважение, чем графу; и сильный человек имел возможность оказывать огромное влияние в собрании вполне законными средствами. В этом еще не было посягательства на свободу, но в конце концов могло к ней привести.
Рост центростремительных тенденций, процесс формирования групп, о котором уже шла речь, был благоприятен для института королевской власти. Во времена Тацита государства (племенные союзы), имевшие короля, например у саксов, были исключением. Мотивы повсеместного изменения отношения в пользу монархии, несомненно, были разными, и, скорее всего, мы не сумеем их установить со всей определенностью, но я могу подчеркнуть одно соображение. Если несколько государств (племен. – Ред.) образовали политический союз и нуждаются в человеке, который возглавил бы их совместные действия, например войну, король – простейшее решение. Легче отдать предпочтение королевской семье определенного государства, чем объединиться вместе для выбора президента. Могу сказать, что в рамках подобных федеративных союзов каждый civitas нередко имел собственного короля – так было у алеманнов и частично у франков.
Ранние миграции готов
События V века оказались решающими для будущего Европы. Их главным результатом стал захват западной половины Римской империи, от Британии до Северной Африки, германскими народами. Но теперь германцы, осуществившие этот захват, были, с одним или двумя исключениями, вовсе не теми народами, которые были известны Риму в дни Цезаря и Тацита. Теперь это были не западные, а восточные германцы. Основными племенами восточных германцев были готы, вандалы, гепиды, бургунды и ломбарды (лангобарды). Среди них были также ругии, герулы, бастарны и скиры. Большинство исследователей считают, что они пришли на побережье Восточной Германии из Скандинавии, и это подтверждается названиями. Студенты, изучающие германскую Античность, легко идентифицируют готов со скандинавскими гаутами (гётами). Ругии, обосновавшиеся в Померании, связываются с норвежской областью (фюльке) Ругаланн. Также предполагается, что шведский (датский. – Ред.) Борнхольм был Бургундархолмом, то есть островом, где жили бургунды. Из этих восточногерманских племен большинство медленно передвигалось через Европу в южном направлении – к Черному морю и Дунаю. Это происходило в III и IV веках. Восточногерманские варвары находились в основном на стадии, когда постоянные навыки работы представляются отталкивающими и позорными. Они думали, что лень заключается не в уклонении от честного труда, а, говоря словами Тацита, в приобретении потом того, что можно получить кровью. Хотя этот процесс не отражен в наших исторических хрониках, представляется в высшей степени вероятным, что оборонительные войны, которые вел император Марк Аврелий в третьей четверти II века против германцев к северу от Дуная, были вызваны давлением восточногерманских племен. Они из-за роста населения были вынуждены пойти на своих соседей.
Самая ранняя установленная великая миграция восточно-германского племени – это миграция готов в конце II века. Они отправились из своего местообитания в низовьях Вислы к берегам Черного моря, где мы находим их (упоминаются в источниках) в 214 году н. э. в период правления римского императора Каракаллы.
До этой миграции готы сформировали единое племя, которое состояло, как почти все германские племена, из отдельных групп, прежде живших на отдельных территориях – gaus (ray). Полагаю, можно не сомневаться, что, после того как они перешли к оседлому образу жизни, племя разделилось на две части – остготов и вестготов, и мотивы этого разделения были географическими. Легко представить себе, как это случилось, и можно не сомневаться, что они мигрировали не все сразу, а последовательно двигавшимися группами. Считаю, что первые пришельцы обосновались ближе к Дунаю, в окрестностях Днестра, и они, как следствие многих лет разъединения, чувствовали себя в некоторой степени другими, не похожими на более поздних переселенцев. Результатом стало формирование двух групп готов – восточной и западной.
После того как вся нация готов воссоединилась на берегах Понта Эвксинского (Черного моря), они, вероятнее всего, завладели древними греческими городами Ольвия и Тира. Этот вывод мы можем сделать из того факта, что чеканка монет в этих городах прекратилась во время правления римского императора Александра Севера, который умер (убит заговорщиками) в 235 году. Вскоре после этого начались нападения готов на Римскую империю.
Глава 2
Римская империя и германцы
Наступление готов в III веке
Зафиксированные документально нападения готов на Римскую империю начались примерно в 247 году. Успех этих нападений объясняется следующими факторами:
1) внутренней слабостью империи в это время; она сильно пострадала от действий череды некомпетентных правителей после смерти Септимия Севера в 211 году;
2) одновременным подъемом новой Персидской империи, являвшейся сильнейшим врагом римлян на Востоке.
Готы нанесли римлянам самый серьезный и позорный удар из всех, нанесенных северными варварами после правления Августа, когда Арминий уничтожил легионы Вара в Тевтобургском лесу. В 251 году готы (а также союзные им племена, в том числе скифо-сарматы, славяне и др. – Ред.) загнали армию императора Деция в болото в районе устья Дуная, уничтожили ее и убили императора. Вскоре после этого они направились к морю и, выходя из южнорусских портов, стали ужасом прибрежных городов Черного, Мраморного и Эгейского морей. Их разрушительные действия не прекратились до тех пор, пока готы не осуществили попытку масштабного совместного вторжения по суше и по морю, которое было уверенно отбито императором Клавдием I (269). Сохранилось сообщение, якобы написанное императором, когда его враги уже потерпели решающее поражение. В нем сказано: «Мы уничтожили 320 000 готов, мы потопили 2000 их кораблей. Реки перегорожены щитами, поля усыпаны их костями, нет ни одной свободной дороги». Но это сообщение – более поздняя подделка. Число 320 000 – нелепое преувеличение, и мы убедимся в этом позже, когда будем говорить о численности германских захватчиков и размере их армий. Достижение Клавдия, впоследствии получившего прозвище Клавдия Готского, надолго обеспечило мир с готами в регионе, расположенном южнее Дуная. Это был фактор решающий, но не единственный. Большую роль также сыграла череда умных и способных правителей.
Захват вестготами Дакии
Тем временем готы обеспечили себе успех, имевший более постоянный и важный характер, чем их сенсационная победа, в которой погиб римский император. Они действительно начали разделение империи, проникнув и постепенно оккупировав одну из провинций – Дакию (точнее, две провинции – Дакия Верхняя и Дакия Нижняя. – Ред.), расположенную севернее Дуная. Она была завоевана ста пятьюдесятью годами раньше императором Траяном (окончательно в 107). (Дакия Верхняя примерно соответствовала нынешней Трансильвании. Дакия Нижняя – Валахии. – Ред.) Эта европейская территория была захвачена Римом последней, а отделилась первой. В Дакии не было найдено ни римских монет, ни римских надписей, датированных позднее чем 256 годом. Император Аврелий, в 270 году ставший преемником Клавдия Готского, вывел из Дакии военные гарнизоны, отозвал римских чиновников, и Дунай снова стал границей империи. Очевидно, готы постепенно и неуклонно, в течение пятнадцати или двадцати лет теснили римлян на их территории, и Аврелий просто решил оставить (в 271. – Ред.) провинцию, которая и так была практически утраченной. Несомненно, после ухода имперского правительства имело место массовое переселение жителей провинции, но мы не располагаем надежными источниками и точно не знаем, что именно там произошло. Это неясный вопрос, и на всевозможные догадки уже изведено много чернил, поскольку он уже в наше время был предметом ожесточенных споров между румынами и венграми. Как известно, румыны говорят на языке, который относится к романской группе, и потому они утверждают, что являются потомками обитателей римской Дакии со времен Аврелия в Трансильвании, пережившими все превратности Средневековья и смену хозяев. Венгры это категорически отрицают. Трансильвания принадлежала венграм вплоть до войны 1914–1918 годов, результаты которой позволили ей осуществить свои вековые устремления – сбросить венгерское иго и войти в Румынское королевство, объединиться со своими соседями, говорящими на том же языке. Венгры считают иначе. Они утверждают, что говорящие на романском языке люди, живущие к северу от Дуная, являются переселенцами с земель, расположенных южнее Дуная, с Балканского полуострова, которые перебрались на север в XII и XIII веках. Я могу только привлечь ваше внимание к существованию этого вопроса. Более или менее вразумительное обсуждение его уведет нас слишком далеко от предмета беседы. Мы не станет заниматься историей при-дунайских земель XII века и пока лишь отметим, что римский период истории Дакии или Трансильвании (а также Валахии. – Ред.) подошел к концу около 270 года (продлившись около 150 лет), после чего начался готский период.
Вторжения готов продолжались в течение последующих шестидесяти лет. После того как императором в 306 году стал Константин Великий, он уделил большое внимание опасности и предпринял попытку обезопасить границу – низовья Дуная – укрепленными лагерями и крепостями. Он построил стену в северо-восточной части Фракии – в районе, который сейчас называют Добруджа – уже в Новое время этот район был предметом спора между Румынией и Болгарией. К концу своего правления Константин заключил вынужденное мирное соглашение с вестготами. Они вошли в империю на федеративных началах, то есть взяли на себя защиту границы и поставку военного контингента в имперскую армию в случае войны. В обмен на это они получили ежегодные субсидии. Теоретически это были поставки зерна, но практически выплачивался денежный эквивалент. Это называлось аппопае foederaticae (федеральные поставки зерна). Подобные федеративные отношения были характерной чертой периода с IV до VI века, когда германцы медленно, но верно вторгались в провинции Римской империи. Почти все германские народы в течение более или менее длительного времени входили на федеративных началах в империю, прежде чем стали независимыми хозяевами захваченных ими земель. Благодаря договору Дакия, занятая вестготами, номинально оказалась в зависимости от империи, и Константин мог похвастать, что в каком-то смысле вернул Риму эту провинцию. Мир продлился одно поколение, и за это время вестготы, не имея возможности продвигаться на юг или запад, приобрели больше оседлых привычек и начали осваивать земледелие.