— Не слышал? — Продавец посмотрел по сторонам. — Я просто подумал, что если тебя интересует Винарс, то и плоды…

Слово преломление я напрямую связывал с перемещением между мирами. Далеко не факт, что его используют только для этого, но… Не просто же так, обычно орущий во всю глотку продавец перешёл на шепот?

— Плоды преломления — это один из сильнейших составов, существующих в мире. Мало кто умеет с ними работать…, — поняв, что я не понимаю, о чём идет речь, продавец дал заднюю. — Короче, не бери в голову. Если понадобится что-то ещё, звони, и я…

— Сколько стоят эти плоды?

— Триста тысяч за одну ёмкость, — показал он на контейнер Винарса у меня в руках. — Но, чтобы достать их понадобится больше времени. В наших краях Плоды преломления не водятся, но у меня есть на них выход.

— Ну что ж…

Ну что ж… Придётся признаться, что чертяга-продавец добился своего и подцепил меня на крючок. Он понял, что я занимаюсь алхимией. Кто ещё стал бы затаривать целый ящик Винарса? Понял и надавил на слабое место. Предложил что-то крутое, загадочное и то, о чём он говорил только шепотом. Ещё и название это… Плоды преломления.

Предоплату он не просил, а если попытается втюхать лажу, то я его в миг раскушу. Я согласился:

— Ладно. Доставай свои Плоды прело…

— Тс-с-с-с! — Поднёс палец к губам.

— Доставай ингредиенты и звони!

Притащив в город Горняков коробку с Винарсом, я взялся за дело. Больше всего меня интересовали вторичные звенья защиты материи. По-хорошему этот навык нужно было выкачать до двадцати единиц. Почему двадцать? Да фиг его знает. Двадцать — это много. Во всяком случае это касалось основных звеньев материи. С увеличением звеньев восприятия до двадцати единиц, я открыл новые способности: мог детально разглядывать материю и находить в ней отличительные черты. Восприятие будто перешло на новый уровень. На что-то похожее я надеялся со вторичными звеньями защиты материи. Кто знает, может быть именно двадцать единиц требуется, чтобы не падать паралитиком от одного взгляда Дуга?

Впрочем, всё было не так просто. Когда вторичных связей одного навыка становилось больше десяти, для улучшения требовалось две порции Винарса, а значит приготовить их лучше с запасом.

На съёмной квартире я провёл сутки. Сутки без сна, отдыха и еды. Кухня ещё не оправилась от приготовления прошлых зелий, как я уничтожил её окончательно. Причём, пострадала не только кухня. Одна из комнат теперь походила на инкубационную фабрику или биологическую лабораторию. Комната, в которой я раньше спал, прежде чем не переселился в тёплую кровать к Мейсе, была заставлена колбами, в которых созревали улучшители. Сто, чёрт побери, ёмкостей, которые заняли пол, стол, секцию, подоконник и даже книжные полки.

Через неделю после ухода наёмников мы обсудили дела в горе. Нестеров выступал неформальным генеральным директором и совладельцем, но мы с Кимом были уверены, что управляющая компания поддержит его кандидатуру. Как и полагалось, он подтянул в верха тех, кто не побоялся пойти против Грифа. Среди них встречались и закостенелые балбесы, которых время само выкинет за борт, если они не справятся, но пока Нестеров предоставил им место за главным столом и право голоса.

Впрочем, меня больше интересовала позиция самого Нестерова, и когда я побывал на парочке управляющих комитетов, понял, что беспокоиться не о чем. Только малая часть горняков воспринимали бывшего аудитора, как временную затычку, остальные мало-помалу отдавали Нестерову бразды правления.

Острый Ким, между прочим, изъявил желание стать директором по безопасности. И его туда вознесли едва ли не на руках. Репутация. А вот я присутствовал на совещаниях только как сторонний наблюдатель. Меня вполне устраивало.

Когда страсти более или менее улеглись, а рудник на пятьдесят процентов восстановил работоспособность, Нестеров озвучил:

— Сайлок и Острый Ким вы получите по пятьдесят миллионов кредитов.

— Весомо, — ответил Ким, играя с ручкой.