Глава 16

Усталые взгляды полнились гордостью и молчаливым удовлетворением. Бойцы могли себе это позволить. Они выложились по полной и победили — вопреки моим приказам. А теперь пережитое изменило их, придало уверенности в собственных силах. Больше они не обычные солдаты со стандартным учебным курсом за спиной.

Легкая небрежность в грязной форме, широкие улыбки и потертое оружие в расслабленных руках — мои люди пообвыклись, побывали в настоящем бою и вынесли собственные выводы. Перемена не разительная, но заметная. По движениям, по глазам и послебоевому веселью. Эти парни видели некоторое дерьмо и успешно его прибрали.

Механически им просто отсыпали опыта. Так, на десяточку, да еще три от медали. Выдавать, что именно скрывается за этими числами, Система упорно не хотела. Просто игнорировала курсор. Но, судя по меню закупки, сейчас мои ребята поопытнее обычных, хорошо подготовленных десантников. Щедро. Весьма щедро, если так подумать.

Я махнул рукой и мы неторопливо окружили то, что осталось от мага крови. Попутно заграбастали деда. Тот, к его собственному счастью, не дергался, но и мы глумиться не собирались. Просто глядели на небольшой скелет, с остатками мышц, молчали да клацали оружие, ставя то на предохранители. Стоя в кругу солдат чувствовал себя как-то неловко.

— Отличная работа, парни, — устало сказал я, не слыша сам себя. — Не подвели.

— Всегда пожалуйста, сэр! Обращайтесь! — громко, как и полагалось оглушенному, ответил капрал справа. Он достал фляжку и с удовольствием выпил воды.

Звон в ушах стоял такой, что я едва расслышал его. Но кровь не текла, так что все нормально. Знал, что война громкая, но стрельба и гранаты в замкнутом помещении превзошли все мои ожидания.

— Все свободны, до… — я пригляделся к часам Системы. Удивительно. — До двадцати ноль-ноль. В двадцать тридцать уезжаем.

Мы гурьбой побрели к выходу. Где-то внутри боролись два чувства, но ни одному не удавалось взять верх. Так и толкали друг друга, бросая меня то в радость, то в уныние. Не верил в победу и все-таки справился. Натурально закидав местных телами. Получилось натужное равновесие, готовое рассыпаться от любого толчка. Ну ничего, когда вернемся в замок — накроет. Осталось разобраться с пленными.

А те ждали нас. Особенно седой, выглядывая кого-то. Олли. Еще одного погибшего на ровном месте. Не совсем по моей вине, но объясняться не хотелось и я не торопился. Медленно шагал по хрустящей траве да чувствовал приятное тепло летнего вечера. До заката еще обманчиво далеко, в небе проносятся птички, а на земле сменяют друг друга часовые.

Вата в ушах постепенно уходила, заполняя глухую тишину окружающими звуками. И первым же делом я услышал, как грозно, с испугом трясет дверь тот самый пленник, выспрашивая у охранника Олли. Бесполезно, тот ни слова не понимал. А я не решался подойти, ходил кругами в отдалении и думал, как же поступить. Наказание от аристократа обещало быть чертовски болезненным, но отправить всех караванщиков в «лабораторию» значило, что я обреку их на долгую и мучительную смерть. По словам Шери.

Решение напрашивалось само собой и, прикинув все за и против, я выбрал именно его. Грозило свалиться с обоих стульев, но вполне мог удержаться. Так что я вздохнул, готовясь к разговору, и пошел к бараку. Седой перевел внимание на меня и натурально покраснел от злости, да и слюной плевался не хуже верблюда.

— Где он!? — проскрипел мужчина. — Куда ты его дел!?

— Боюсь, ты не хочешь его увидеть, — с какой-то идиотской ухмылкой ответил я. Даже лыба растянулась сама собою. — Видишь того деда? Вот он его и убил. Только голову нашли, и та больше на сдутый мяч похожа.

И договорить не успел, как он резко обмяк и уперся лбом в холодный металл решетки. А затем взвыл и забился головой, ни капельки не сдерживаясь. Удар, удар — по лицу расплылась красная полоса, а он все продолжал биться. Черепушка звучала звонко, сам мужчина монотонно выл на одной и той же ноте, а за происходящим следили по обе стороны двери.

Его скрутили свои же. Не скрываясь подошли сзади и, ухватив за руки, оттащили вглубь барака. Без спасительной долбежки тот моментально пришел в себя и, прекратив выть, разразился бурным водопадом ругательств. Я даже не все понял, большинство звучали как связный, но непонятный набор звуков. Будто Система переводить отказалась. А еще он уперся в меня взглядом и не отрывал его, сочась концентрированной ненавистью. Та служанка нервно курила в сторонке — она была невинным ангелочком рядом с каким-нибудь демоном.

— С кем я могу поговорить за всех вас? — бросил я в сумрак здания.

Ответом стало глухое молчание. Хотел было переспросить, но тут вынырнул из-за угла и вразвалочку подошел к двери дварф. Судя по росту в метр с кепкой и полноценному, взрослому внешнему виду. Да и вьющаяся, аккуратная рыжая борода и массивность ужатого до табуретки шкафа как бы намекали, что общего с людьми у него не очень много. И Система выдала его с потрохами.