— С господином Трэном мне необходимо побеседовать наедине. — Негромко, но властно осведомил главный следопыт своего собеседника и помощника. — Бирин, мы продолжим беседу позже. Пока соберите отчет с вернувшихся. Жанн поможет не пропустить важных мелочей.
— Да. — Согласно кивнул Бирин, являвшийся главным архимагом воздушных магов. — Они дадут развернутый отчет. — Голос у него оказался словно неживой, глухой, тяжелый и бесчувственный. Тяжело облокотившись о стол он встал и оценивающе осмотрев приведенного юнца вышел.
— Зачем звал? — Оставшись на едине Трэн перестал играть в тихого молчаливого подростка и без каких либо рамок этикета уткнулся в карту. После чего невольно заулыбался.
— Ты и сам знаешь зачем. — Дэртрам слишком внимательно, хоть и не осознанно принялся рассматривать собеседника, выискивая в нем прячущегося монстра о которых начитался в тайных архивах, и когда он поймал себя на этом ему стало не по себе, впервые за многие годы.
— Не стоит смотреть на меня как на подопытную мышь. — Пристальный взор не остался не примеченным хранителем. — Ты мне нравишься, ты поступаешь согласно человеческим законам, но если еще раз так на меня посмотришь, то к добру это точно не приведет. — «Просверлив» небольшую дырку в следопыте своими искрящимися сапфировыми глазами, Трэн вновь вернулся к изучению карты, словно видел ее впервые и вообще не имел представления о местности, — такое создавалось впечатление. Разглядывая ее, он вновь заговорил, но уже миролюбивее. — Куда отправилась Лирэя с братом ты и так знаешь. Кто им помог тоже. Помогать тебе их догнать я не намерен. Я ответил на все твои вопросы?
— В землях Болот никому не выжить. Спасая Факира, ты обрек обоих. — Нравоучительно сказал следопыт.
— Я дал им возможность. Дальше все зависит от их силы воли и желания. — Юноша провел рукой над картой и та замерцав исчезла. — Ой. — Только и сказал он под хмурым взглядом следопыта.
— Выдавая себя за человека… — Мужчина замялся, подбирая нужные слова, разговаривать с этим существом стало сложно, после прочитанного, присущая трезвость ума и хладнокровие покинули его.
— Приняв облик человека? — Не выдержав паузы подсказал Трэн, скучающе потирая ладонью опустевшую столешницу.
— Ты живешь среди нас, выдаешь себя за одного из нас, а значит наши законы применимы и для тебя, пока ты желаешь нахоиться среди нас. — Поясняюще заговорил Дэртрам.
— А если нет, то я враг? — Насмешливо спросил юноша.
— Да. Мы живем по своей морали. Да, у каждого из нас понятия зла и добра разное, но есть общие законы в которых прописано, что есть зло. Убийство невинного — зло. Наказание убийцы — добро. И пример для других, многих удерживает от преступления лишь страх расплаты. — Рассказывал Дэртрам.
— Это шаткая система подавления воли вашего вида. — Оспорил хранитель.
— Есть и другие, более сложные и трудоемкие.
Трэн насупил брови, создавая непонимающий вид на последнее высказывание следопыта.
— Вера. Неужели ни разу не встречал? — Удивленно осведомился Дэртрам, изучая взглядом собеседника, но уже более деликатно.
— Слышал. — Сухо и разочарованно ответил Трэн.
— Ты ведь не понимаешь, что такое Вера? — Еще больше поразился следопыт этому случайному открытию.
— Нет. Я не понимаю как можно верить в несуществующие вещи и слепо подчиняться их правилам и законам. — Он начал скучать.
— Ты не человек. Это все объясняет.