Шаркая сапогами на босу ногу, он спустился вниз и наткнулся на уже позавтракавших дворян. Их косые, брезгливые взгляды чувствовались даже спиной и постепенно юноше захотелось повесить на себя табличку с надписью, что у него проказы и других заболеваний нет и не было. Естественно, что желания спрашивать у кого-либо из них о место положении искомого хранилища, вообще не возникло.

Долго бродить не пришлось, оказалось, что большая часть всего левого крыла здания занималась тем самым двухэтажным хранилищем знаний и фолиантов в любом возможном виде.

— Трэн? — Раздался голос от куда-то сверху, из-за стеллажей. То, что его имя знали все, а он никого было неприятно. Надо же было так прославиться из-за Факира.

— Да. Здравствуйте. — «Невидимая душа, что знает и видит меня». В голове волей-неволей начали появляться каверзные мысли и оставалось надеяться, что невидимка, обладавшая женским голосом, не умеет их читать, а то его точно замуруют где-небудь в глубоком подземелье, не иначе.

— Так, списки необходимого на стене, тебе дозволено брать только из кладовой. Она там в самом конце, за лестницей. — Невидимка так и не появилась, но ощущение того, что она его прекрасно видит не покидало юношу. — Надеюсь ты читать умеешь? — Его задумчивый взгляд в никуда, навел незримую собеседницу на такие мысли. А что еще можно ждать от безродного сироты.

— Умею, конечно. — Оставив бесполезные поиски собеседницы, Трэн нашел оговоренный список. Он оказался просто огромным и был поделен на шесть разных цветов, которые обозначал, что и в какое время обучения понадобится.

Потратив уйму времени и пропылившись с ног до головы, юноша откопал себе все необходимое. Занятия с наставниками к тому моменту уже начались и память напомнила наставления Возория о том, что б он не опаздывал. Врятли такую задержку можно было вообще назвать опозданием. Да и все равно с этой кипой старых книг и свитков там делать нечего. А вот в жилом корпусе пока никого не было из дворян, следовало осмотреться.

Закинув вещи в комнату, Трэн взял свечу и отправился исследовать заколоченную дверь за углом. На вид она казалась крепкой, но это была лишь видимость. Приложив небольшие усилия, юноша смог открыть ее не повредив, оставив все доски в нетронутом состоянии. После чего зашел внутрь скрываемого помещения и прикрыл дверь. И начал осторожно подниматься на верх по каменным ступенькам.

Темнота тут была кромешная, даже способность видеть в не не спасала, лишь горящая свеча немного разгоняла мрак. Смотреть тут особо было не на что, серые пыльные ступеньки и такие же стены. Маленькие отверстия похожие на окошки были наглухо заложены камнем. Никто уже давно здесь не ходил. Вокруг стоял спертый не проветриваемый запах гнили, сырости и плесени. Но когда лестница уперлась в единственную дверь для выхода с нее, за ней оказался сухой и светлый чердак. Множественные деревянные балки поддерживали тяжелый свод огромной крыши. В некоторых ее местах вверх устремлялись декоративные башенки, которые с улице казались вполне настоящими. Меж ними располагались миниатюрные балкончики с расписными витражами.

Осмотревшись, юноша буквально влюбился в это место. Тихое, спокойное, светлое, «воздушное», просторное и уединенное. Поэтому не мешкая он быстро перенес сюда свои немногочисленные вещи и разложил в одной из башенок. Высокое окно тут открывало прекрасный вид на пруд и парк с его пересекающимися в узорных танцах аллеями. От сюда как на ладони были видны все школьные постройки и при желании можно было отследить маршруты передвижения здешних обывателей.

Обустроившись, юноша посмотрел в свое расписание. Там было все просто: — до обеда теоретические наставления Возория, а после, физические нагрузки. Запутаться не возможно.

К слову об обеде, время подходило именно к нему и поэтому Трэн спустился на кухню. В зале на столах уже стояли свежие фрукты, в котлах соседней комнаты булькало варево, в воздухе витали пряные ароматы.

При появлении здесь Трэна возникло тяжелое молчание, с полным показным безразличием.

Что-то проблем с каждой минутой у него становилось все больше и больше, хотя если посудить, что он то им всем сделал плохого? Вроде ничего.

Смастерив себе быстрый и скромный обед, юноша вновь расположился за утренним столом. Только он успел это сделать, как голодная свора, иначе не назовешь, дворян направились за едой.

— Снова ты? — Рядом появилась рыжая с лицом пылающем от гнева.

— Хочешь поговорить? Я не против, только представься. А то за завтраком ты так и не назвала своего имени.

— Для тебя, ничтожество, я госпожа. И не смей мне тыкать.

— Нет, не пойдет. — В подтверждение своих слов, Трэн отрицательно замотал головой, целиком поглощённый едой. — Ты мне не хозяйка, что б я к тебе так обращался. Да я и не вещь, поэтому у меня в принципе не было и не может быть хозяина.

Подошли ее тихие и немногословные, и даже кроткие близнецы и расставили посуду с едой. На их лицах царили зловещие ухмылки. Видимо планы на вечер были красноречивы.