Глава 9. Яна

Часто ли вы проводите свои вечера, лежа в кровавой пентаграмме и готовясь принять кинжал в сердце? Вот и у меня это было впервые.

Ночь, полнолуние, холм трех наяд. Настолько светло, что видно каждую травинку и даже одну бесстрашную божью коровку, что нагло лезла мне на щеку и нос снова и снова, сколько бы я ни пыталась ее сдуть. Один раз пришлось даже сплюнуть. Чесалась левая ладонь – говорят, к деньгам, – но я никак не могла представить себе вариант развития событий, где после ритуала жертвоприношения я получу звонкую монету. Когда тебя распинают внутри пентаграммы, деньги – это последнее, что лезет в голову. А вот вонь от веревок, которыми обмотали мои конечности и с чьей помощью растянули в стороны к кольям, согласно вершинам пятиглавой звезды, была крайне раздражающей. Тугие скрученные канатики, что составляли потрепанную временем веревку, все пропитались бурыми кровавыми пятнами прошлых жертв, как и остальными не очень приятными выделениями от трупов. Моя пленительница явно не заморачивалась вопросом чистоты ритуала.

Запах, чешущаяся ладонь и надоедливая букашка – это было все, что волновало меня с момента пробуждения. Так как луна была довольно высоко, я предположила, что скоро должна была наступить полночь. В сказках и страшилках чудовища из лесов проводят все свои кровавые делишки именно в этот час, и мне совсем не нравилось это совпадение. Пусть убийца все еще не появилась в поле моего зрения, я отчетливо слышала хлюпающие, постукивающие и режущие звуки у подножия холма. Если отбросить все, чему меня учили в академии, и забыть главные постулаты совета, то моей пленительницей вполне могла быть ведьма, как и предполагала Валерия.

Как только эта мысль поселилась в моей голове, я мгновенно ощутила озноб от еще не прогретой весенним солнцем земли и боль в суставах. Меня слишком сильно растянули. Так, что даже голову было сложно повернуть, не содрав кожу с шеи о грубые волокна веревки. Да, петлю на меня тоже накинули и даже затянули, отчего немного кружилась голова. Возможно, это были последствия того заклятия, которым меня вырубила женщина, или все гораздо хуже и мне уже пустили кровь.

– Надо было ехать с Валерией, – тихо прошептала обветренными губами, нервно скусывая с них подсохшую кожицу. Знаю, что от этого только хуже и губы могут начать кровить, но это совершенно не аргумент, если они, возможно, будут кровить последний раз в жизни.

– Не кричишь, не ревешь, не умоляешь? – послышался свистяще-скрипучий голос женщины. Она поднималась на вершину холма. Что-то при ее ходьбе неприятно позвякивало. Неужто нож?

– Не сдохла еще? Хра-хар-ха! – И каркающий смех довершил картину из сказки про злую болотную выползень, что жрала на завтрак детей, разделывая их перед этим ножичком из собственного когтя. Правда, в фольклоре тварюшка не особо заморачивалась ритуалами, и отличие было в пользу настоящего.

Ритуал требует времени, а чем больше у меня времени до конца, тем больше шансов спастись, хоть я и не представляла, как это сделать. Пентаграмма полностью блокировала мои способности, и я даже при всех своих условиях не смогла бы поднять занюханный трупик с подножия холма. Вообще, такие насыпи были вокруг всего Ардана. Говорят, что это могилы былой нечисти из прошлых, темных времен, но иные до сих пор хоронят своих недалеко от этих холмов. Отличное место, чтобы поднять нескольких зомби и натравить на безумную женщину, но она, кажется, предусмотрела этот момент.

– А если сдохла, развяжете?

Первое – наладить контакт с похитителем. Мы проходили это в академии. Каждый кадет знает, как нужно вести себя в подобной ситуации. Но, советы! Сомневаюсь, что кого-то из преподавателей распинали в ритуальной пентаграмме и обкладывали трупными червями.