– Почему?

Инна выразительно вздохнула.

– Мозг включи. Люди из-за вас терпят убытки. Типография стоит. Газеты не печатает. Срывы тиражей. Неустойки. Плюс три часа нервы на кулак мотают. Вполне достаточно, чтобы понять, что от Егора Фомина лучше держаться подальше.

– Эта газета была последняя…

– Но у вас же ее нет. А готовые верстки есть. Вдруг вы быстро оплатите еще один тираж и кинетесь его печатать? Тут-то и выяснится, что никак. А остальные славные типографии нашего города расценок в избирком не сдавали, а потому ничего предвыборного напечатать не могут.

– Не надо нам другого тиража, у нас и денег-то уже на счете почти нет, – сказала Настя. – Будем настаивать, чтобы нам этот тираж вернули. В нем нет ничего незаконного. Не имеют права.

– Ну-ну.

Въехав во двор ГУВД, Инна выключила фары, но мотор глушить не стала.

– Бензин будешь жечь? – с сомнением спросила бережливая Настя.

– А ты предпочитаешь дуба дать? У меня, конечно, бак почти пустой, я как раз на заправку ехала, когда ты позвонила, но ничего. Бог даст, недолго.

Надежды подруг не оправдались. Периодически выключая машину, чтобы сэкономить бензин, и снова заводя ее, чтобы погреться от печки, они сидели у здания ГУВД уже почти два часа. Видели, как вышла заплаканная женщина, в которой зоркая Инка опознала Светлану Белову. Как, судорожно покурив на крыльце, та куда-то позвонила, и за ней приехала машина, за рулем которой сидел директор типографии. Они наблюдали, как расходятся последние работники, как стрелка на часах над входом в здание постепенно движется, заканчивая второй круг.

Около девяти вечера Инна мрачно посмотрела на датчик бензина.

– Поехали на заправку, – скомандовала она. – Иначе машина заглохнет, и домой мы пойдем на лыжах.

– Нет, – заупрямилась Настя. – По закону подлости мы уедем, а Котляревский выйдет. Белову же отпустили, значит, и его скоро. Давай я подожду, а ты съездишь. Сергей Иванович же тоже без машины, мы тебя вместе подождем, если что.

– Ты ж тут околеешь на морозе!

– Ничего, у меня угги теплые. И дубленка… И ты ведь быстро съездишь.

– Одна нога здесь, другая там, – пообещала Инна.

Вернулась она минут через пятнадцать. Нырнувшая в машину Настя была непривычно тиха.

– Ну что, не выходил?

– Нет, – даже голос подруги показался Инне каким-то не таким.