Лия очень плохо помнила, как Громов вел или все же нес ее до квартиры, помнила возмущения Марии и то, как наконец, оказалась в своей кровати. Чьи-то заботливые руки укрыли ее любимым пушистым одеялом, и она смогла закрыть глаза, провалиться в спасительный сон.

Когда Лия, наконец, пришла в себя, будильник на прикроватной тумбочке показывал полдень. Сколько она проспала, Леонова не знала, терялась в догадках, но была уверена, что много. Самочувствие было удовлетворительным, лучше, чем вчера, но далеким от нормального.

Словно узнав, что она уже проснулась, в комнату тихо постучалась, а затем вошла Мария с подносом в руках.

– Привет, – она улыбнулась, подходя ближе. – Ты нас вчера знатно напугала… – Подруга присела на краешек кровати, поставила поднос на тумбочку.

– Прости… – Лия кое-как села на постели, поморщилась от боли во всем теле. Есенина тут же вложила ей в руку какие-то таблетки и протянула стакан воды, приказав пить.

– А теперь это. – На замену лекарствам пришла горячая чашка чая с лимоном. Леонова подняла умоляющий взгляд на соседку, но та только безжалостно покачала головой.

– Знаю, ты не пьешь чай, но сейчас надо, – отрезала Есенина.

– Жженная трава… не хочу…

– Надо. Мне Громов велел тебя на ноги поставить, сказал, что проследит за этим, – она усмехнулась.

– Чего? – Леонова даже о чае забыла, едва не поперхнулась.

– Ты не помнишь? Это же он тебя привез… – Мария подняла на подругу лукавый взгляд. – На руках нес…

– На чем? – Лия едва вскрикнула, тут же вызывая в горле острый приступ боли.

– Не знаю, что там между вами творится, но кажется мне, что это не просто шантаж… а ты давай, пей-пей, я ведь не отстану…

Есенина поделилась подробностями прошлого вечера, заставляя Лию шокировано замереть. Действительно, сейчас она припоминала, что кажется, в какой-то момент, оказалась на руках своего начальника. Стало одновременно стыдно и страшно.

– Черт возьми… – Она через силу сделала очередной глоток, – забери это уже… – Лия поморщилась, не пытаясь скрыть отвращения. Она на дух не переносила ни чай, ни лимон. – Как так получилось? – прошептала она.

– Ну… надо было слушаться меня… – Маша пожала плечами. – И не свалилась бы в обморок сначала в офисе, а потом уже по пути домой. Тебе и впрямь было очень плохо… Громов сказал, что ты наотрез отказалась ехать в больницу…

– Ага…

– Он оставил огромный пакет лекарств, велел все в тебя запихнуть, даже если ты будешь возражать… мне в понедельник ему отчитываться… а тебе он дал неделю отгула.

– Как это?

– А вот так. Сказал, что кадрам сам сообщит…