В сейфе всё аккуратно сложено по полочкам. Ценные бумаги, купюры в пачках высокого номинала, коллекционные монеты, драгоценные камни, ювелирка в подарочных коробочках, шесть ветхих сборников стихов с Земли, завёрнутых в обложки и убранных каждый в свой защитный льняной мешочек.

Наградной пистолет «Тульский Токарев» в коробке на красном бархате, выполненный из золота, на чёрном боковине ручки объёмный цветной советский герб: серп и молот. Плашка с патронами, семнадцать штук и восемь пустующих гнёзд. Заряжен.

Хм, походу, заслуженным офицером ещё Светского союза он был.

Красная папка с дневником Беринга в твёрдом переплёте, где всё на русском языке, там же карта Плато с отметками вчетверо сложена.

Вскоре нахожу в отдельной деревянной коробочке и Камень! Размер и форма ожидаемы, а вот цвет совершенно нет. Камень вроде прозрачный, но всеми спектрами цветов на свету переливаются его грани, как радуга.

Вычистил сейф, всё в рюкзак влезло. Постоял у окна панорамного немного.

Решился.

Спустился, через дверь выглянул. Оба гвардейца, облокотившись спинами на стены, дремлют.

— Так! — Говорю строго.

Один аж подпрыгнул, смотрят ошалело.

— Будете и дальше спать, поедете рабочими третьей категории на угольные рудники! — Горланю на них, ещё больше страха нагоняя. — Маэстро Аурелию вызывает. И срочно.

— Есть, сэр!

Не до конца закрывая, уже в другую сторону выдал:

— Она скоро будет, господин Беринг. Да, маэстро, понял, маэстро.

И уже этим:

— Никому не беспокоить до особого распоряжения!

— Будет исполнено, сэр! — Отчеканил уже другой.

Первый боец умчал за девушкой, его и след простыл.

Усаживаюсь в кабинете на кресло главы города. Скоро это место займёт кто — то другой. Поганенько на душе, ничего с этим поделать не могу. Долбаный цилиндрик так и лежит на столе.

Слышу, как деликатно стучатся в дверь, заходят, закрывая за собой. Аурелия входит в кабинет помятая, растрёпанная, ненакрашенная, укутанная в бело — голубой махровый халат.