— Целостность системы, — повторил я из радиоэфира.

Шатур энергично кивнул.

— И что мне делать?

— Для начала пройти этот суд и убедить их, что станешь полезным. На первый раз тебя могут и отпустить, если уверишь их в своей полезности. Ведь ты помог сцапать меня.

— А что будет с тобой?

— Ничего хорошего, шанс данный мне, я растратил, — ответил Шатур удручённо. — Но уже смирился. Когда мы выйдем отсюда, с большой долей вероятности не увидимся вновь.

— Печально.

— Скажу тебе так, я прожил сто тридцать счастливых лет, и ни о чём не жалею, — выдал.

Блин, хреново как — то всё получилось. Немного помолчали.

— Почему «пилот»? — Спросил всё же о тексте в блокноте.

— Прямых ответов нет, — говорит Шатур хмуро, намекая на прослушку. — И на русском говорить нельзя, особенно тебе.

Хм. Вот даже как? Ни слова на русском. Он для них как зов с преисподней? Или точный сигнал того, что мы из одного места с ним. А точнее, что я такой же, как и Шатур! Они сомневаются ещё⁈

— Один экипаж, и его ищут, — отвечает земляк ребусами. — Но найти смогут только в одном случае.

Киваю. Если я соберу все Камни!!

— Мне нужно кое — что из твоей библиотеки, — брякаю, намекая на «Камень четырёх драконов».

— Да, как и особые места, — выдаёт Шатур.

Точки возможной посадки Дракона!!

— Я понял, и где?

— Всё там же, — отвечает быстро и дальше уже с мольбой в глазах: — если выберешься, просьба лишь одна, позаботься об Аурелии. О сыне не нужно, хотя бы о ней. Девочка слишком эксцентрична и избалованна, своим цинизмом и надменностью под моим покровительством нажила немало врагов. Если меня не станет, её растерзают и уничтожат в два счёта.

— И что я могу сделать?