— Как??? — вернулся Зич к главному вопросу.

— Ну, как-как? Андрюшке не повезло уродиться таким хорошеньким, вечно влипает в истории из-за этого, — смутилась Орхи, — и тут, на вашей помойке, тоже самое. Пристал к нему один бродяга, мол, давно ищет напарника, второго пилота и компаньона, зазвал к себе на посудину…

— И что? — очумел Зич.

— Посудину отправили в лом, придурка в рециклер, а камешек вот он, — пожала плечами Орхи, — что тут непонятного?

— Я повторюсь, камни — почти те же «шептуны», ими невозможно управлять, — сурово заговорил Зич и осёкся. — Космическая ёпера!!! Вы управляете камнями правды, значит, вы можете командовать и пси-паразитами!

— И что? — девушка поджала губы, ей стало надоедать обсуждение тривиальных для неё вещей.

— Да ничего! Всё сильно упрощается! — воскликнул чем-то очень довольный старый мошенник, — но без меня вам всё равно не обойтись. Давайте по-честному, без клятв или угроз, просто без лишних слов — сотня чикосов в стандартные сутки повремянки и полставки заведующего лабораторией…

— За что? — растерялась Орхи.

— За консультации, конечно, — уверенно улыбнулся Зич Шуи.

И гости избежали огульного перемалывания на аминокислоты. Цветики могли присвоить их камни правды, но не чикосы — принципиальные неорганические заразы обнулялись. А чикосы даже цветиками были признанны ценным ресурсом — что-нибудь купить всегда проще, чем отнять. У гостей, прежде всего, выясняли, откуда товар. Если поставщик не ломался, спокойно сообщал, кого ограбил или где взял, сведения не являлись секретными, сразу переходили ко второму вопросу — сколько у него, вообще, денег? У «камней правды» на всё своё собственное мнение вдобавок к твердокаменной упёртости — они наотрез отказывались производить оплату за «то, чтоб не били и не съели». Это с их нечеловеческой точки зрения не могло считаться честной сделкой, а было простым вымогательством. За сделку в их понимании ещё мог сойти выкуп за реальное обретение свободы. Вот на самом деле приходилось укладывать потерпевших в киберкапсулы в режиме «замедленной физиологии», грузить в настоящие корабли и отправлять на автопилоте с досветовой скоростью к всем известной, популярной в кругах галактических проходимцев звёздной системе, где им лет через десять-двадцать предстояло ещё разок откупиться от возможных спасителей и начинать жизнь заново. В оправдание цветикам замечу что, такая система сложилась не сразу, и была просто вынужденной — станции вскоре стали реально угрожать перенаселение и голод — почти все отсеки были плотненько забиты «пока лишними людьми».

А пока не было реальных проблем, цветики успешно высосали сложности из пальцев, или они сами как-то возникли. Хриз с чего-то вдруг вздумалось, что с Рори Грюи нужно строить тёплые, доверительные отношения, она, как и Лан, оценила фотографии и его отношение к Фанку. В общем-то, решение было верным, Грюи и в самом деле оказался человеком с душой и чувствами, только их, чувства, стоило бы научиться уважать, особенно Басу. Начало отношений он испортил, казалось бы, непоправимо, а дело было так. Хриз созвала всех свободных цветиков навестить командора — ей показалось, что ему есть, о чём рассказать, как недавно Зичу Шуи, только с другого боку. Отозвались все, даже Оди с Пио отвлеклись от трофеев, только Бас сослался на неотложные дела. Хоть сознание у них общее, ребята научились и тактичному, бережному отношению друг к другу — занят и ладно, решили все. Собрались у Грюи, он в тот раз даже не обиделся, что вошли без приглашения — так его огорчил Фанк. Надерзил папе и убежал куда-то, а старик просто хотел ему что-то объяснить. Что не его это вина — не знал он про сына, и про маму его не помнит ничего. И что он, то есть они вместе, обязательно найдут его маму и всех братьев и сестёр и их мам тоже… а Фанк обозвал его выжившим из ума козлом и убежал. Рори смущённо оглядел притихших цветиков и попытался скрыть смущение, — Кэт, сделай нам кофе.

Повисла неловкая пауза, а красавица Кэт всё не спешила заполнить её своим очарованием.

— Кэт, кофе, пожалуйста! — раздражённо и немного удивлённо повторил Рори — ему приходится повторять! Уже по этому лишь факту ребята оценили отношение викинга к девушке. Но сама девушка не бросилась, спотыкаясь и запыхавшись, на повторный зов. Рори поднялся с кресла, постоял в недоумении, виновато буркнул, — да что ж с ней случилось-то?

И прошёл к стене, надавил на одну из фотографий, потайная дверца раскрылась… и тут же закрылась, а Рори, казалось, сейчас хватит удар. Пио сидел к нему ближе всех и первым ринулся на выручку — нажал на стене ту же фотку, дверца открылась…

— Дежавю, — машинально проговорил он, — хотя это сегодня точно уже было. Значит, просто традиция.

— Да что там такое? — Оди не сдержала любопытства.

— Бас учит Катеньку варить кофе, — Пио попытался смягчить ситуацию, — уже штаны надевает, сейчас извиняться придёт.

— Не нужны мне его извинения, — опустив голову, спокойно сказал Рори, — просто уходите и забирайте его… и её тоже.

Ребята скромно удалились, прихватив смущённого Баса и перепуганную Кэт. Её поселили в комнате по соседству с Оди и Пио и решили пока замять этот инцидент. Но уже на следующий день в апартаменты начали возвращаться прежние хозяйки, держать их в бараках под арестом было не за что и глупо — там отсутствовали элементарные условия. Возвращение беженки отметили по женской традиции визгливым высказыванием претензий, Орхи так просто набила одной скандалистке физиономию — девоньки не сразу поняли, кто тут отныне хозяин. Большей частью девушки, конечно, не были ангелочками — многих в родных мирах открыто завербовали для работы по обслуживанию закрытых мужских коллективов. Правда, не уточняя, что за коллективы, где, и что возвращения и оплаты не будет, но они сознательно на это соглашались! И многих реально похитили, чтобы измываться над ними — нравилось подонкам ломать волю и гордость, топтать достоинство, превращать нежные создания в безотказные секс-игрушки, чтобы сломленных и сломанных заменить свежими. Ага, типа Джин — вообще экзотика. Вот эти жертвы пиратского беспредела очень нуждались в сочувствии.

Самой первой пришлось утешать Джин. Бедняжка долго не могла себе уяснить, где на самом деле находится. И Хриз в результате обозлилась на ни в чём неповинных сочинителей девичьей фантастики только за то, что сама она некогда с удовольствием читала, как несчастные, но прекрасные (или наоборот — прекрасные, но несчастные) молодые землянки приходили в сознание после авто-авиа-корабле, вело— или самакатокрушения в медкапсуле на борту космического корабля, и брутальные, романтические, или умные, лысые и в очках инопланетяне посвящали их галактические тайны — что вот это медкапсула, а всё вокруг — космический корабль, летящий в космосе… Ага, нефига подобного. Никаких катастроф с Джин не случалось, если не считать таковой сам факт её рождения в Африке, да и саму жизнь, в общем-то, тоже. То, что она не такая, как все люди, первым заметил вовсе не Бас — это у них семейное, даже дедушка колдун, а бабушка мамба, и они всей немаленькой семейкой вот такие странные. И благодаря своим особенностям даже для Африки неплохо устроились среди разных повстанческих формирований на ролях проводников и разведчиков, а Джин с братцами так и вовсе диверсантов-террористов. Жизнь у неё была нескучной, люди встречались всё больше душевные — даже по-русски сумела нахвататься. Но в бытовом отношении не очень, особенно ощущался напряг с медикаментами, в частности с вакцинами. Прививки делали только беженцам под охраной «голубых касок» в лагерях «красного креста». Укол под лопатку — последнее, что она запомнила на Земле, и всё — никаких медкапсул и объяснений, проснулась уже в «чёрной комнате». И Джин кричала в истерике не из-за того, что её, оказывается, похитили, и не из-за разных внеземных козлов, что она успела изуродовать за хамские приставания… ведь потом пришёл её Бас!