– Простите, мистер Зевака, мы тут не остановимся, – отрезала Эми. – Обсерватория открывается уже через несколько минут.

– Мистер Зевака? – простонал Дэн.

– Скажи спасибо, что уже не Ширли, – усмехнулась Эми.

Брат с сестрой завернули за угол. Джейк Розенблюм махал им рукой, придерживая дверцу белого такси. Через минуту все четверо направились к одной из самых знаменитых достопримечательностей Самарканда: обсерватории Улугбека.

Повернувшись к окну, Эми разглядывала плоский пустынный город в обрамлении гор. Лабиринт заурядных приземистых зданий пронизывало бледное золото минаретов. Казалось, вся творческая энергия этого места была растрачена в древности. Девочка зажмурилась, воображая равнину, испещренную шатрами, и широкие колеи, протоптанные лошадьми и быками.

– Я провел кое-какие изыскания и вот что узнал, – начал Аттикус. – С четвертого по четырнадцатый век Самарканд – зашибись. Единственный и неповторимый. Центр Ближнего Востока, то есть – центр всего мира. Самое крутое тысячелетие мусульманства!

– Строго говоря, не по четырнадцатый век, а по пятнадцатый, – поправила Эми. – То есть одиннадцать столетий.

– Ну и придира же ты! – Аттикус погнал дальше. – Через это место проходил Великий шелковый путь, сюда стекались все торговцы. Шелк, провиант, драгоценности… Типа: «Бип, бииип, посторонись, дорогу индусам! Русским! Китайцам, монголам и бирманцам!» Ну, то есть, наверное, не бип-бип, а как там верблюды делают? Кряхтят и плюются?

– И еще персы, – вклинилась Эми. – Из Месопотамии. Они тут играли огромную роль.

– Дашь ты ему рассказать? – не выдержал Дэн. – У него куда интереснее получается!

Аттикус показал на холм вдалеке.

– И вот представьте себе ту громадину. И торговцы на яках, такие, беседуют: «Вау, Мухаммед, эт-то чо такое? – Ну как же, Владимир, это ж наша обсерватория! Весь мир обзавидовался!» Только, наверное, на самом-то деле они говорили на разных языках…

– Постой-ка. Какие еще Мухаммед и Владимир? – спросил Дэн.

– Да я так, просто представил, для образности! – отмахнулся Аттикус.

– Может, пусть все же Эми расскажет? – предложил Джейк. – Не то чтобы она умнее Аттикуса. Просто быстрее дойдет до сути.

– Спасибо, Джейк. – И хотя комплимент больше смахивал на оскорбление, девочка почувствовала, что заливается краской. – Самарканд был столицей ханства – это что-то вроде страны. Правителя там звали Тарагай, но прозвище у него было Улугбек, что означает «Великий правитель». И еще он был гением – в математике и в астрономии. Он основал школу, которая сохранилась до сих пор, и выстроил громадную обсерваторию.

– Эй, вы там? – Дэн на заднем сиденье поднял руку. – Можно мне слово, пока я не совсем отключился? Мы, если не ошибаюсь, ведь ищем какую-то лупу? Увеличительное стекло то есть. А ведь увеличительные стекла и в телескопах бывают. Твой Улугбек ведь как раз на небо и смотрел, да? На всякие планеты, звезды, луны?

– Смотреть-то смотрел, – покачала головой Эми, – но вот телескопов, насколько мне известно, тогда еще не изобрели…

– Все равно насчет звезд и планет Дэн прав! – перебил Аттикус. – Значит, так. Бек одержим астрономией. Хочет определить пути движения всех небесных тел. Мечтает пересчитать звезды в небе – до него это пытался проделать только один древнегреческий тип по имени Птолемей. Ну и вот он типа так: «Слышьте, у меня суперкакие классные секстанты и астролябии, но с точностью у них не ахти! Надо бы мне встряхнуть мир астрономии». И, значит, строит обсерваторию…

– Эй, возьми паузу на минуточку, – перебил Дэн. – Ты упустил мою мысль. «Медуза» привела нас в Рим, где мы нашли рукопись Марко Поло. В рукописи оказалась карта, которая привела нас сюда. До сих пор вся эта история была сплошь о картах и разных географических объектах. Список Астрид, список Макентайера – сплошная география. А теперь нам надо найти… какую-то лупу, да еще в ракетке? Какое отношение лупа имеет к географическим объектам?